– Вторым? Ах, да… первый голос всегда ваш, Сирена! Но я уже забросил пение в хоре! Я растерял все навыки! Не давите на мое больное место! Так нечестно!
– Брось, Дэз, – сказал ему Экзорцист, – еще никто не мог устоять перед твоим чистым серебристым пением буквы «А» в слове «Аллилуйя».
Доктор Дэз прославился тем, что был солистом в церковном хоре еще до того, как присоединился к команде Призраков. Он обладал потрясающим слухом и великолепным голосом, позволяющим ему чисто петь.
– Какой у тебя рекорд, Дэз? – спросил у него Варан.
– Пятнадцать секунд вроде, – почесал Доктор Смерть в затылке.
– Пятнадцать?! Давай проверим!
– Только если Сирена потом споет!
Дэз моментально переключился на своего оппонента.
– Что ж, Дэз, так и быть. Если ты подтвердишь свой рекорд в пятнадцать секунд, то я…
– Да-да!
– Подумаю, петь или нет…
– Эй! Тогда я не буду вам ничего доказывать! Делайте, что хотите!
– Ой, Дэз, не будь букой! Это тебе совсем не идет.
– Не идет?
– Угу… Так и быть, Дэз. Я точно спою, обещаю. Я спою, если ты докажешь нам свой рекорд. Мне и десяти секунд будет достаточно.
– Даже так?! И чем клянешься?
Сирена посмотрела по сторонам и сказала первое, что попало под ее взор:
– Герцогом Варана!
– Эй! Так нельзя! Ты чего?! – возмутился Варан.
А Герцог довольно улыбнулся и высунул язык.
– А вы хитрая мадам, Белая Сирена, – Доктор Дэз с прищуром взглянул на нее.
– Да, я такая! А вы что думали, Док? Вы имеете дело со мной, а не с какой-нибудь простушкой!
– Кто бы сомневался в вашей аристократии, белая кость, голубая кровь…
– Пой уже!
– Ах, ладно, ладно…
Доктор Дэз прокашлялся, постучал кулаком по груди, а потом… набрал воздух в легкие и запел.
Чистый и нежный, бархатный молодой голос Доктора Дэза заполнил салон «Ковчега». Он аккуратно и филигранно тянул букву «А» в слове «Аллилуйя».
Рекорд по времени заключался в том, что ему предстояло протянуть эту букву в течении пятнадцати секунд, не глотая воздух, не сбивая дыхание и не нарушая чистоты пения. Сирена обладала чутким слухом, как и сам Дэз, а потому с легкостью могла определить фальшивую нотку.
Во время пения Доктор Смерть превращался в совершенно другого человека. Он закрывал глаза, слегка приподнимал руки и делал плавные и нежные движения пальцами. В этом образе уходил весь сарказм и едкие шутки, которыми славился Доктор Дэз. В момент пения он становился удивительным, волшебным, сказочным существом, обладающим таким божественным голосом, от которого все вокруг начинало таять.
Закончив петь букву «А», он закончил легким и плавным:
– …ллилуйя…
Пение закончилось, и салон наполнился всплеском аплодисментов.
– Браво! – крикнул Варан. – Браво, Док! Браво!
– А кто-то время засекал? – спросил Дэз.
– Оно и не нужно, – ответила Бестия, – мы так заслушались, что готовы тебе поверить на слово.
– Ну, вот! Опять я не узнаю, какой у меня рекорд!
– Зато ты убедил в своем рекорде меня, – подметила Сирена, – я готова сдержать свое обещание.
– Ура, Сирена будет петь!
Девушка выпрямила спину, расправила плечи и сделала маленькой глоток молока, чтобы промочить горло.
– И что мне спеть?
– Давай что-нибудь из «Мидори», – предложил Доктор Дэз.
– Или Ширу! – вставила Кексик. – Давай Ширу!
– Нет, только не Ширу!
Сирена уняла спор друзей:
– Я спою свою песню.
Все замерли.
Под своей песней подразумевался репертуар KARLi.
– Но ты же это не любишь, – аккуратно напомнила ей Рыжая Бестия.
– Для вас я готова это сделать, друзья мои.
– Ах, это прекрасно! – всплакнула Кексик.
– У кого-нибудь есть «минусы» KARLi?
Дэз высказал на этот счет свое желание:
– А капелла! Давай а капелла!
– Дэз! Ты же знаешь, что мне тяжело петь а капелла!
– А кто говорил про то, что тебе должно быть легко, хитрая моя Сирена? Лично мне очень нравится слушать только тебя без всякой музыки.
Сирена снова залилась краской. Она увела взгляд от Дэза в сторону Герцога, довольно глазеющего на нее желтыми глазами.
– Ах, так и быть! Все ради вас, мои хорошие! – махнула театрально рукой Сирена. – Мы уже давно никуда не выбиралась на «Ковчеге», так что, думаю, стоить это отметить моим пением… а капелла.
– Да, ура! Сирена согласилась! – ликовал Доктор Дэз.
Кексик приложила палец к губам и шикнула на него:
– Тише! Тише всем!
В салоне опустилась тишина.
Пауза…
Сирена набирает воздух и начинает петь.
Все знали эту нежную, красивую и печальную песню о любви из репертуара KARLi. Для нее не требовалась музыка, ведь мелодия у всех была на слуху. Они будто слышали музыку, раздающуюся тихо фоном для мягкого голоса Сирены.