Анчоус жестом руки призвал нас сделать несколько шагов от колодца, а затем кивнул Сирене, давая ей команду «плакать».
Точно не знаю, как именно это удалось сделать Сирене, но через несколько секунд странных манипуляций лицевых мышц она смогла пустить слезы из глаз. Две слезинки скользнули серебристыми искорками по щекам и упали на траву, усыпанную росой.
Маленький ритуал по призыву Плакальщицы совершен. Что же дальше?
Все тихо.
И жутко спокойно.
Из-за этой тишины я чувствовал себя совершенно не комфортно. Благодаря берушам мы не имели возможности даже услышать какие-то звуки, предшествующие появлению привидения.
Но мы увидели эти признаки…
В какой-то момент из колодца начал валить белый туман. Я направил водный пистолет на колодец. А следом за туманом появилась… рука.
Тонкий длинные белые костлявые пальцы с острыми ногтями обхватили край колодца.
Первый выстрел – Анчоус зажал курок пистолета и пустил тонкую струю святой воды в руку.
Вода, попав на пальцы, мгновенно испарилась и обожгла руку, словно кислота.
Рука исчезла, а из колодца вылетело все остальное…
Перед нами появилась Плакальщица – призрак старой женщины, одетый в темно-зеленое рваное платье. Ее серые волосы развивались так, словно она висела не в воздухе, а плыла под водой. Худое белое лицо с облезлой кожей, кривые острые зубы и глаза-пустоты с мерцающими внутри синими искрами. Длинное платье закрывало ноги, зато костлявые руки проглядывались через разорванные рукава, висящие, как лохмотья.
Жуткий призрак висел в воздухе над колодцем, открывая рот шире и шире, показывая нам черный гнилой язык.
А на лице… на лице Плакальщицы стояли алые капли – кровавые слезы, стекающие из пустых глаз тонкими струйками.
Из-за беруши я все еще ничего не слышал. Анчоус махнул рукой, и мы начали действовать.
Я, Сова и Сирена пустили в Плакальщицу струи святой воды из наших пистолетов. Анчоус снял с пояса бутыль и бросил ее в призрака.
Струи святой воды прожигали тело Плакальщицы насквозь, словно языки пламени.
Заметив бутыль, летящую в ее сторону, Плакальщица поймала ее и отбросила в надгробие. А потом… она сорвалась с места и полетела к нам.
Раз – она схватила Анчоуса за шею и бросила его на землю, в лужу грязи, лишив возможности сражаться.
Два – Плакальщица махнула рукой и отбросила в каменное надгробие Бродячую Сову, как проделала это со склянкой святой водой мгновением раньше.
Три – призрак направил руку в сторону Сирены, и из ладони вырвался поток воздуха, поваливший девушку на землю.
Черт!
Остался я…
Я отчаянно стрелял в Плакальщицу из водяного пистолета, а потом… она подлетела ко мне и толкнула двумя костлявыми руками в грудь. Ее удар, несмотря на плавные движения, оказался слишком сильным. Ей помогала магия призрака.
Я отлетел в сторону, где лежала Сирена и… потерял свои беруши!
После падения они вылетели у меня из ушей и затерялись где-то в траве. Звуки этого мира вернулись.
В воздухе стояло жуткое шипение.
– Убирайтесь с моего кладбища…
Голос… голос Плакальщицы, подобный змеиному шипению.
Она вскрикнула писклявым тоном и полетела в сторону Сирены. Нет!
Я мгновенно бросился к Белой Сирене и оказался прямо перед ней. Мы оба лежали на земле, но она – за моей спиной. Плакальщица возникла прямо передо мной и зависла в воздухе.
– Услышьте мой рев…
О, нет… Плакальщица выгнула спину, широко открыла рот и…
Раздался Смертоносный Вой.
Я выхватил серебряный кинжал из ножен, висящих на поясе со склянками святой воды, с большим трудом поднялся на ноги.
Весь мир содрогнулся.
Оглушительный Вой Плакальщицы оставлял на каменных надгробиях трещины и вырывал траву из земли. Пронзительный вопль заложил мои уши. Голова гудела.
Я чувствовал, что начинаю терять сознание. Слабость наполняла мое тело.
Пальцы дрожали. Я чуть не выронил кинжал из рук, но остатка моих сил хватило на то, чтобы сделать одно резкое движение и пронзить живот Плакальщицы серебряным клинком.
Глаза-пустоты сделались шире. Плакальщица замерла, а на ее жутком лице застыл ужас.
От того места, куда был воткнут кинжал, поползли черные нити. Весь белый призрак покрылся черными лентами и пятнами, как при ожоге.
В голове все еще гудело.
Осталось мгновение и… Плакальщица обратилась в сноп пепла, рассыпавшись в черный песок.
Я остался стоять с кинжалом руке.
Все меркло вокруг меня.
Ноги подкосились, и я упал на сырую землю, закрыв глаза.
* * *
– Бенджамин!
– Бенджамин!
– Очнись!
– Бенджамин!
Легкие наполнились воздухом, и я почувствовал, что жизнь возвращается.