– Играли в прятки, аббатиса Беатриса. У меня еще детство не закончилось, если вы не заметили.
– Прятки? В курятнике? Сестра Анастасия! Как так можно? В самом деле! Это же…
– Знаю, знаю, аббатиса. Это противоречит всем моральным и духовным принципам прилежной монахини…
– Не в этом дело! Вовсе нет… я имею в виду то, что вы совершенно не заботитесь о своем внешнем виде.
– Моем внешнем виде?
– Именно! Завтра к нам в Монастырь приедет важный гость. Все служительницы должны выглядеть подобающе и вести себя очень прилично. Вы, сестра Анастасия, точно не годитесь на роль образца для подражания.
– А мне невозможно подражать! Я – сама уникальность.
– Спору нет…
Аббатиса подалась ко мне вперед и заговорила мягким голосом:
– Прошу, сестра Анастасия, завтра перед гостем из Йорма ведите себя прилично. Нам не нужны проблемы. Мне не нужны проблемы и вам, конечно. Мы договорились?
– Наверное…
– Анастасия, – Беатриса процедила сквозь зубы.
– Да, да! Договорились! Обещаю, что все пройдет гладко, как по маслу!
– Так-то… Прошу, больше без подобных позорных инцидентов.
Я закусила губу и, почувствовав некоторую свободу и уверенность, спросила у Беатрисы:
– А кто к нам приедет?
– Человек с высоким духовным саном. Он мой старый друг.
– Мужчина?
– Сестра Анастасия!
– А что я такого спросила? Вы же сами говорили, что никакие мужчины на территорию нашего Монастыря не допускаются. Сделали исключение для своего давнего приятеля?
Разумеется, она не выдержала моего дерзкого тона (хотя ничего дерзкого я в этом не видела). В общем, аббатиса выставила меня за дверь в немедленном порядке:
– Вон! Ступайте в свою келью, сестра Анастасия, и подумайте еще раз над своим поведением!
– Да, думала я, думала! О чем там вообще надо думать!
– Марш в келью молиться! Быстро!
– И чего мне все гоняют туда-сюда?..
– До чего же трудный ребенок…
Как это обычно бывало, я с позором и треском покинула кабинет аббатисы Беатрисы в очередной раз.
«Трудный ребенок» – я часто слышала такое от нашей старухи и ее верных приближенных монахинь, которым я частенько портила планы на день.
Не специально!
Отправилась ли я молиться в свою келью по велению старухи?
Боже упаси!
Еще чего!
На кухню! На кухню! На кухню!
Я тайком пробралась на кухню, где меня уже ждала Шелли с рыжей Апельсинкой на руках.
– Настька! Сестра Розмари! Настька вернулась от старухи!
Сестра Розмари – наша пухленькая повариха с кудрявыми каштановыми волосами. Сестра Розмари – обладательница больших карих добрых глаз и горячих красных щек.
Она обладает одной суперспособностью под названием «крепкие обнимашки любви».
Сестра Шелли и сестра Розмари – мои лучшие подруги в этом Монастыре. Только им двоим я могу доверить все свои тайны. А сестре Розмари я особенно благодарна за то, что именно она привила мне любовь к выпечке и научила меня этому филигранному фешенебельному фантастическому феноменальному (и другие пафосные прилагательные на букву «ф») искусству.
– Ах, Настенька! Ты как? Иди ко мне!
Сестра Розмари использовала свою сверхспособность «крепкие обнимашки любви» на мне.
– Злилась на тебя аббатиса?
– Ничего особенного! Как всегда! Знаешь, в этот раз она была даже мягче, чем тогда, когда во время поста я всех накормила своими сладкими пирогами с грушами. И чего она на меня так взъелась?
– Она хотела, чтобы вся еда во время поста была пресной и без сахара.
– То есть совсем невкусной! Вот же скряга! И чего здесь такого? Я не пойму! Я думала, что Создатель хотел бы, чтобы мы вкусно кушали!
– Ах, Настенька! Бедная Настенька… Аббатису Беатрису понимает только аббатиса Беатриса.
– И ничего она не бедная! – вставила Шелли. – Смотрите, как она каждый день ловко выкручивается перед старухой и не получает никаких наказаний.
– Если бы старуха меня наказывала, то мои наказания продолжались бы вечность. А вечно держать меня в келье она все равно не сможет.
– Это еще почему?
– Ну… Ты, Шелли, соскучишься по мне и вытащишь рано или поздно…
– И то правда!
Сестра Розмари звонко посмеялась нашей шутке.
– Розмари, а тебе что-нибудь известно о нашем завтрашнем госте? – поинтересовалась я у нее.
– Аббатиса и тебя о нем предупредила?
– Просила вести себя прилично. Я, конечно, пообещала ей это, но держала «фигушку» за спиной.
Розмари снова весело засмеялась. Мне всегда нравился ее раскатистый смех. Он поднимал настроение и мне, и Шелли, и Апельсинке, конечно.
– Я еще как знаю о нашем завтрашнем госте! Аббатиса составила целый список блюд для него!