Их глаз юноши хлынули слёзы. Ибо дорога, ведущая к Кришне, была для него непроходима. Баба посоветовал ему пойти к Джаякришне Дасу Бабе и поступить согласно его совету. Он пришёл в Камьяван и рассказал всю история Джаякришне Дасу Бабе. Но тот повторил то же самое, что у него нет санкции на рагануга бхаджан до тех пор, пока есть недостаток знаний о гуру. Но Баба посоветовал, что ему необходимо повторять Харинаму и молиться Радхарани, ожидая Её совета.
Но была ли у него хоть какая-то возможность для ожидания? Когда юноша понял, что он даже не квалифицирован для бхаджана, ради которого он оставил всё самое дорогое, его горю и разочарованию не было предела. Жизнь стала бессмысленной и приносящей только страдания. Как он мог существовать такой жизнью? И он решил покончить с ней. Юноша обнял Гиридхари[52] в форме Гирираджа-шилы и прыгнул в глубокие воды Радха-кунды.
Никто не знает, как долго он оставался на дне Радха-кунды. Обретя вновь сознание, он обнаружил, что кто-то развязал верёвку, завязанную вокруг шеи и положил его тело на берегу Радха-кунды, вложи и в руку пальмовый лист, на котором было что-то накарябано.
Он понял, что всё случившееся произошло по милости Радхарани. Новая жизнь пришла к нему вместе с лучом надежды в его сердце. Как только наступил рассвет, он побежал к Джаякришне Дасу Бабе и, показав пальмовый лист, рассказал обо всём случившемся. Баба отметил: «Радхарани пролила на тебя особую милость. Но надпись на пальмовом листе неразборчива. Для рагануга бхаджана необходим ясный приказ. Пойди и опять стучись в Её двери. Она определённо не оставит тебя без внимания».
Юноша вернулся на Радха-кунду и, плача по Радхарани, стал звать Её. Радхарани вняла его плачу. Она предстала перед ним и приказала: «Иди совершать бхаджан на Сурья-кунду, там ты получишь желаемую тобой рагануга севу (служение). Никому не давай и не показывай мантру, полученную на пальмовом листе».
С того времени он начал совершать бхаджан на Сурья-кунде. Люди стали звать его Мадхусудана Дас Бабаджи. Возможно это имя пришло к нему от его гуру. Однажды Радхарани явилась Мадхусудана Дасу во сне и сказала: «Недалеко от места, где ты принимаешь омовение в Сурья-кунде, на глубине чуть ниже человеческого роста, лежит шила (камень). На эту шилу Я и Мои сакхи перед омовением положили наши кеуры (украшения одеваемые на верхнюю часть руки) и ангады (браслеты для рук). Шила расплавилась от прикосновения наших украшений и они отпечатались на её поверхности. Возьми эту шилу и поклоняйся ей».
Мадхусудана Дас Баба вошёл в кунду. И шила была с лёгкостью обнаружена. Когда он стал подымать её, она показалось ему невесомой, подобно цветку, хотя весила примерно восемьдесят или сто килограммов. Ему не составила труда поднять её из воды и вынести на берег.
С тех пор Мадхусудана Дас Баба стал знаменитостью, и люди стали звать его сиддха Мадхусудана Дас Бабаджи.
Мадхусудана Дас Баба обычно приходил поздно ночью на берег кунды и произносил следующую строчку: «Вишвамбхара Гаурачандра! Вришабханунандини! Радхея!»
Когда наступало утро и жители деревни начинали выходить из своих домов, он закрывался в кутире и до самых сумерек совершал бхаджан. Вечером Баба выходил за мадху кари.
Существует несколько историй о сиддхавастхе (совершенном бхаджане) сидхи Мадхусудана Даса Бабаджи. На девятый день месяца пхалгуна, шукла пакта, Враджабаси празднуют фестиваль Холи, на Варшане. В этот день в обеденное время Бабу обычно охватывало волнение, и он в белом одеянии бежал на Варшану участвовать в фестивале. Как-то по дороге он упал без сознания на землю. Непрекращающийся поток слёз из его глаз и слюны изо рта превратил дорожную пыль в грязь. Его дыхание стало очень медленным с большими перерывами, а тело распухло и покрылось гусиной кожей. Он лежал в таком состоянии до наступления вечера, затем поднялся, издав громкий и устрашающий крик. В это время каждый мог бы увидеть его белое одеяние вымокшим в красной краске, — ясный знак того, что он в своём сиддха дехе участвовал в Холи.
Однажды кто-то предупредил его: «Твоя жена пришла во Вриндаван увидеться с тобой. К вечеру, она будет здесь, на Сурьякунде. В это время Баба был уже старым, и его жена тоже постарела. Но он ушёл на Говардхан, как только услышал эту новость. Когда его жена узнала о его пребывании на Говардхане, то также отправилась туда. Но не успела она приблизиться к Говардхану, как Баба ушёл в другое место. Пожилая женщина поняла, что из-за неё Баба вынужден переходить с одного места в другое, и это создаёт беспокойства для его бхаджана. Итак, она помолилась Гирираджу, испросив Бабе здоровье и достижение совершенства в бхаджане, и вернулась домой.