Спустя некоторое время Шри Гаурачаран Дас Баба пришёл в деревню Кунджара и поселился там. У него была очень долгая жизнь. В последние годы он жил во Вриндаване с учеником Шри Кришна-Чайтанья Дасом (Рая Сахеб Шри Кайлаш Дас) в Манипури Кундже, где и оставил своё материальное тело и присоединился к Шри Кришне в духовном Вриндаване, чтобы участвовать в Его играх.
Шри Нала Бабу
Вечер. Солнце почти скрылось за горизонтом. Дала Бабу садится в паланкин для приятного путешествия в Калькутту. Впереди паланкина — вооруженный эскорт, а позади — вереница солдат и слуг. Паланкин несут и останавливаются в прекрасной роще из деревьев и лиан, усыпанных множеством разнообразных плодов и цветов.
Перед Лалой Бабу помещают хуку (кальян) с длинной трубкой и серебряным мундштуком. Дала Бабу отдыхает, подложив под один бок большую подушку в бархатной наволочке и затем начинает курить, расположив у самого рта изящно изогнутую трубку. Во время курения дует вечерний лёгкий ветерок и щебечут птицы, вернувшиеся в свои гнёзда, кажется, под их пение танцуют волны Ганги, а розовые лучи заходящего солнца прибавляют очарование создавшейся картине. Сердце Налы Бабу раскачивается на волнах радости, когда он поглядывает на явившееся перед его глазами природное зрелище. Он чувствует, что во всём мире нет никого счастливее его.
Внезапный луч света доставляет ему беспокойство. Свет видится из хижины неподалёку. Это жилище рыбака, который сейчас спит. Рыбацкая дочь пытается разбудить своего отца, говоря: «Папа, проснись! День закончился. Солнце садится».
Слова девушки продолжают некоторое время звенеть в ушах Лалы Бабу. Он чувствует, что услышал зов Вриндавана, зов Радхарани, которая говорит: «Баба, как долго ты будешь продолжать спать? Срок жизни подходит к концу. Поэтому просыпайся и сделай, что сумеешь, пока ещё есть время победить смерть».
Зов вошёл в него, как электрошок, и полностью расшатал основание материального тела. Мундштук трубки вывалился из его рта, и затихло бульканье кальяна. В нём произошла внезапная перемена, он больше не был Лалой Бабу, кто считал себя самым счастливым человеком на свете.
Счастье иллюзорного мира, в котором он так долго жил, теперь уже не привлекало его. Он осознал, что смерть гораздо реальней, чем могущество и богатство, величие и роскошь, которые раньше доставляли ему наслаждение.
Лала Бабу знал, что, когда придёт смерть, всё растает, превратившись в ничто, подобно каждому облачку дыма, которые он выпускал изо рта во время курения и разглядывал, как они, клубясь, постепенно таяли в воздухе. Зов развеял дрёму. Лала Бабу решил прекратить спать. Он был непоколебимо настроен отречься от мира и уйти во Вриндаван и посвятить остаток жизни служению Радхе и Кришне.
С таким твёрдым решением он вернулся домой и провёл всю ночь, плача и молясь Радхарани, чтобы она дала ему мужество немедленно действовать в ответ на её зов. Следующим утром он, позвав жену и детей, объявил: «Я услышал зов Радхарани и ухожу во Вриндаван». Супруга и дети стали плакать и стенать. Другие родственники и друзья приложили всю их силу и влияние, чтобы разрушить его решимость. Но он проигнорировал все их наставления и уговоры, а также плач и стенания жены с детьми и отправился во Вриндаван.
Настоящее имя Лалы Бабу было Кришна Чандра Сингх. Он родился в 1775-м году с серебренной ложкой во рту (в сорочке). Его дед Ганга Говинда Сингх был губернатором Бенгалии и Бихара во времена Варена Хастингса, генерал-губернатора Индии. Он с помощью своих экстраординарных способностей сделал блестящую карьеру и стал владельцем огромного состояния. Его брат Радха Говинда был также сказочно богат. Пранакришна Сингх, отец Кришны Чандры Сингха, был единственным наследником двух братьев. Поэтому в те годы он стал богатейшим и очень уважаемым человеком в восточной Индии. Кришна Чандра был его единственным сыном. Ганга Говинда Сингх из нежной привязанности обычно звал внука Лалой. Семейные слуги и другие люди из уважения звали его Лалой Бабу. Поэтому он был известен как Лала Бабу по всей Индии.
Лала Бабу обладал исключительным интеллектом. Его отец назначил лучших учителей обучать сына языкам: английскому, санскриту и персидскому. В короткий срок он в совершенстве овладел этими языками. Он любил читать «Бхагаватам». Его понимание «Бхагаватам» было настолько глубоким, что он мог легко объяснить самый сокровенный смысл любой шлоки с удивительной проницательностью и мастерством. Он был также очень добросердечным и великодушным. Его сердце таяло от вида страданий бедных и нуждающихся.