Когда брат ушёл, он стал думать: «Мой брат не выглядел счастливым, когда уходил. Возможно, он был не доволен мной, так как я вместо того, чтобы выразить сочувствие его тяжёлой утрате, сказал, что Господь проявил к нему благосклонность». Если Баба знал бы, где брат остановился, он побежал бы извиняться перед ним. Но тот сказал, уходя, что вернётся во Вриндаван через два или три дня. Поэтому Баба два или три дня ходил на станцию, надеясь встретиться там с ним и извиниться. Но встреча не состоялась. Он также не знал его адрес в Вардхамане, поэтому написал письмо другу в Вардхаман и попросил того узнать у брата, простил ли он его. Друг ответил, что брат вовсе не сердится, а не навещает Бабу снова только потому, что не хочет беспокоить его бхаджан. С тех пор, когда кто-нибудь приходил увидеть Бабу, он первым делам узнавал у гостя его адрес.
Баба никогда не видел недостатки у кого бы то ни было и не говорил плохо о других. Он не ходил никуда слушать религиозные обсуждения, потому что предчувствовал, что лектор может сказать что-нибудь, противоречащее его мировоззрению, и это может послужить ему поводом, чтобы найти в нём недостатки.
Во Вриндаване некоторые садху часто организовывали фестивали в праздничные дни, например, дни рождения Рамы или Кришны. Но Баба никогда не устраивал фестивалей, так как это доставляло беспокойство бхаджану. Обычно преданные считают своим долгом отмечать день ухода своих гуру. Баба отмечал день ухода своего гуру тем, что покупал одну малпуру[90] и каждому, кто приходил к нему, давал кусочек этой сладости, как прасад. Однажды преданный по имени Сину Бабу дал ему сорок рупий, чтобы он мог отпраздновать годовщину ухода своего гуру. Баба не смог отказаться от пожертвования, данного в честь гурудева. Он пошёл на рынок и купил патоку на двадцать рупий для приготовления малпур. Оставив патоку в своём кумире, Баба пошёл омыть стопы к колодцу неподалёку, но забыл закрыть двери. В его отсутствие большая компания мартышек залезла в кумир и устроила там пир, поедая патоку. Вернувшись и обнаружив пировавших обезьян, он от души рассмеялся. Не было и речи о том, чтобы прогнать хвостатых воришек, поскольку они были обезьянами Вриндавана, милостиво пригласившими сами себя на торжество по случаю празднования годовщины ухода гурудева. Когда пир закончился, и объевшиеся макаки стали выбираться на свежий воздух, Баба поклоном выразил им своё почтение.
Вечером, когда Сину Бабу пришёл узнать, как прошёл фестиваль, Баба пошутил: «Торжество прошло очень успешно. Большая компания обезьян пришла на пир отведать сладкой патоки. Пир обошёлся в двадцать рупий. Вот оставшиеся двадцать рупий, которые я с благодарностью возвращаю. В отношении прасада, ты можешь зайти в мою хижину. Возможно, тебе удастся найти его капли, засохшие на земляном полу».
Джагадиша Дас Баба был свободен от всех материальных желаний, но как-то одно желание возникло в его уме. Он захотел, чтобы в Калиядахе[91] было выкопано красивое озеро в честь памятования танца Кришны на головах кобры Калия. Баба рассказал о своём плане Камини Бабу, управляющему делами Раджарши Ванамали Раябахадура. Камини Бабу начал собирать пожертвования на проект. Богатые люди с готовностью давали деньги. Одна вдова из семьи Лала Бабу пожертвовала семьдесят пять тысяч рупий. Хетамапурский царь дал двадцать пять тысяч. Раджарши Ванамали Рай согласился взять остальные расходы. Проект и смета для сооружения прекрасного озера были составлены в соответствие с консультациями Джагадиша Даса Бабы. Но вскоре Баба обнаружил, что озеро заняло место Кришна-лилы в его уме. Он так разозлился на себя, что спрятался в лесу на несколько дней. Его пытались отыскать, но безрезультатно. Вдруг через несколько дней он сам вернулся обратно. Камини спросил разрешение приступить к работам. Баба стал очень серьёзным и объявил: «Желание соорудить озеро стало помехой моему бхаджану. Если сейчас начнутся работы, моему бхаджану придёт конец. Поэтому я настаиваю, чтобы никто даже не упоминал об этом, пока я живой».
Джагадиша Дас Бабаджи был очень смиренным. Махапрабху сказал в своей знаменитой иыоке «тринадапи», что преданный должен чувствовать себя ниже травы и быть терпеливее дерева. Он должен оказывать почтение каждому, не желая уважения к себе. Значение этой шлоки приняло в Бабе концентрированную форму. Когда кто-нибудь спрашивал его, как достичь премы[92], он отвечал: «Для того чтобы достичь премы, человек должен втиснуть себя в рамки шлоки «тринадапи». Чем точнее его размеры будут совпадать с ней, тем ближе он будет к преме, и когда они полностью совпадут, он, без сомнения, достигнет своей цели». Он также говорил: «Когда ваш ум полностью освободится от всех желаний, кроме према-бхакти, тогда и только тогда вы осознаете Кришна-бхакти.