— Нет, — говорю я.
12
Мара
Спотыкаясь, я возвращаюсь в свою студию, закрываю за собой дверь и запираю ее на ключ, прислоняясь спиной к прохладному дереву, а сердце бешено стучит по моим ребрам.
Я тяжело дышу, сжимая переднюю часть рубашки, и потею как никогда.
Он лжет! Он, черт возьми, врет!
Он не будет мне врать. Я знаю, что я видела той ночью. Он стоял там и смотрел на меня сверху вниз. Я это не выдумала - не могла. Как я могла представить себе его лицо до того, как увидела его?
Может быть, ты видела его раньше. На фотографии. В журнале.
Нет, к черту. Я не видела его фотографию и не забыла о нем. Все было не так.
Что я могу сделать? Кому рассказать?
Он похитил меня. Похитил? Кто-то похитил. И Коул был там.
Куски памяти режут меня со всех сторон, зазубренные, как разбитое зеркало. Я вижу маленькие мерцания, фрагменты. Мне хочется разрыдаться, но я знаю, что он все еще где-то рядом, он может услышать меня. Он владеет этим зданием. ЕМУ ПРИНАДЛЕЖИТ ЭТО ЧЕРТОВО ЗДАНИЕ!
Что происходит? От этого совпадения, от этой ситуации моя голова словно раскалывается на части. Я не знаю, во что верить.
Может быть, мне это привиделось.
Но то, как он отреагировал, когда я столкнулась с ним... он не был удивлен. Его брови опустились, зрачки сузились, он не колебался ни секунды, а сразу же укусил меня, атакуя, как змея. Это ненормально.
Он говорит, что это был не он.
Это правда? А может ли это быть правдой?
Это значит, что в лесу в ту ночь было два бездушных психопата. Это не имеет никакого смысла. Все это не имеет смысла.
Я мечусь взад-вперед, продолжая душить свою рубашку, иногда поднимая ее над нижней половиной лица и дыша в нее.
Что я должна делать?
Что делать с грантом? Как насчет того, что все мои вещи теперь здесь?
Разве это имеет значение? Возможно, здесь разгуливает убийца. Наверняка есть, я видела это в новостях - девушек избивает и разрывает на куски Зверь Залива, что, кстати, чертовски обидное прозвище - как будто сами СМИ хотят дать ему власть над нами. Превратить его в некую сверхъестественную силу, перед которой мы можем быть только добычей.
Тот ли самый человек выкрал меня с улицы? Был ли это Коул Блэквелл?
Эти вопросы кричат мне из каждого уголка моего сознания. Я не могу взять себя в руки, не знаю, что делать. Я чувствую бешенство и бессилие, и мне кажется, что я действительно могу сойти с ума.
Так сказал Блэквелл. Он назвал меня «неуравновешенной».
Именно так подумают люди, если я публично обвиню его. Черт, даже копы мне не поверили, и это до того, как узнали, что в деле замешан какой-то знаменитый богач.
Никто не верит мне, потому что моя история не имеет смысла.
Зачем кому-то хватать меня на улице, резать вены, а потом оставлять там? Только для того, чтобы через десять минут появился совершенно другой человек?
Блэквелл сказал, что это был не он. Но он также сказал, что его там вообще не было, а это уже полная херня. Я знаю, что я видела.
Я знаю, что я думаю, что я видела.
Может, я действительно неуравновешенной?
Это всколыхнуло во мне глубоко запрятанное дерьмо. Я имею в виду то, что ты складываешь далеко-далеко в глубине своего сознания и не смотришь на него никогда и ни при каких обстоятельствах.
Твоя мама такая милая.
Как ты можешь ее ненавидеть?
Она просто хочет для тебя лучшего.
Я знаю, что ты врешь.
Она рассказала мне, что ты говорила обо мне.
Она рассказала мне, что ты сделала.
Ты отвратительна...
А потом, еще глубже, голос, который составляет самую худшую часть меня. Ту часть, которую я хотела бы вырвать и сжечь в огне, но никогда не смогу, потому что она - часть меня. В моей ДНК.
Ты не можешь избежать того, что ты есть...
Я просто делаю то, что сделала бы любая хорошая мать.
Ты не можешь представить, каково это - иметь такую дочь, как ты.
Все матери любят своих детей. Все. Если я не люблю тебя, что, по-твоему, это значит?
Я читаю твой дневник. Я знаю, о чем ты думаешь втайне, когда притворяешься такой милой.
Я знаю, чем ты занимаешься в одиночестве в своей постели.
Ты отвратительна. Отвратительна.
Я ударяю себя по лицу один раз, сильно.
Потом хватаю себя за запястье, чтобы не повторить этого.
Ты больше не будешь так делать.