Но он поймет, если я солгу. Если даже попытаюсь сдержаться.
— Да, — всхлипываю я. — Он не останавливался, пока я не плакала. Он бил меня снова и снова. Если рука не помогала, он использовал ремень. Я так старалась не плакать. Не позволять ему сломать меня. Но он всегда это делал. Каждый раз.
Я рыдаю, мне так чертовски стыдно.
Я так старалась быть сильной. Победить его в его игре. Но у меня так и не получилось, ни разу, черт возьми.
Коул сдвигается за мной, и я думаю, что он собирается ударить меня снова. Но вместо этого я ощущаю теплое, гладкое, бесконечно приятное чувство, когда он вводит в меня свой член.
Моя киска горячая и пульсирующая, вибратор все еще жужжит над моим клитором. Член Коула заполняет меня до конца, давит на вибратор, обеспечивая глубокое, интенсивное давление, которого я так жаждала. Вибрация проходит по моему телу и передается его члену. Колебания происходят внутри и снаружи меня, взад и вперед.
Я снова всхлипываю, но на этот раз от удовольствия и облегчения.
Медленно, осторожно Коул начинает двигаться.
Я не могу двигать бедрами. Я могу только сжиматься вокруг него, крепко сжимая его с каждым толчком.
Вибратор обхватил мою киску по всей длине, по всему отверстию. Я чувствую каждый миллиметр, каждую часть меня, которая обхватывает его, каждую часть меня, которую он гладит. Его член трется внутри, а вибратор жужжит снаружи, создавая такое интенсивное, такое приятное трение, что я снова плачу, на этот раз слезами радости, от этих ощущений, которые я едва могу выдержать.
Я начинаю кончать, моя киска сжимается и дергается вокруг его члена, его вес прижимает меня к вибратору.
— Не останавливайся, не останавливайся, не останавливайся, — умоляю я его.
Он не останавливается, пока оргазм не закончится. Затем он вытаскивает свой член и снова откидывается назад, прижимаясь задницей к моим бедрам, а моя киска все еще сжимается.
Я в полном шоке. Хорошо, что мое лицо прижато к столу, чтобы он не видел слез и размазанной повсюду туши.
Нежно, но с глубоким, успокаивающим нажимом Коул начинает массировать задницу. Успокаивая боль.
— Все в порядке, — говорит он, его голос низкий и ласковый. — Все будет хорошо.
Я прижимаюсь щекой к столешнице, мое лицо сморщивается.
Он отводит руку и снова шлепает меня, но на этот раз уже легче. Когда вибратор прижат ко мне, жужжит и пульсирует, посылая волны удовольствия по телу, шлепок не причиняет боли. На самом деле, это почти приятно.
Удар!
Удар!
Шлеп!
Он шлепает меня в такт ритму.
Шлепки больше не пугают меня. Я знаю, когда их ожидать. Вместо того чтобы причинять боль, они приносят удовлетворение: глубокий зуд наконец-то устранен.
ШЛЕП!
ШЛЕП!
УДАР!
Он увеличивает интенсивность, но мне все еще не больно, потому что удовольствие от вибратора заглушает его. Моя задница пульсирует, наверное, она ярко-красная, вся кровь прилила к поверхности кожи. С каждым шлепком она становится все чувствительнее. Но боль остается наравне с удовольствием, тщательно сбалансированное сочетание, как арбуз и соль.
Моя киска пульсирует, задница горит, и еще до того, как он вводит в меня свой член, я чувствую, как оргазм нарастает, поднимается, умоляя выпустить его на свободу.
Он сдвигается, обхватывая основание своего бушующего члена. Он прижимает тяжелую головку к моей заднице.
— Нет, подожди! — задыхаюсь я.
Он не ждет.
Он проводит членом по моей мокрой щели, промакивая головку, а затем вдавливает его прямо в мою попку.
— А-а-а! — стон прорывается сквозь меня, когда Коул сильно прижимает меня к вибратору, а его член медленно, уверенно входит в мою попку.
Я не могу пошевелиться. Не могу вырваться. Он прижал меня к себе, уперся коленями в заднюю поверхность моих бедер, а его член вошел в меня на целых восемь дюймов.
Меня никогда раньше не трахали в задницу. Даже пальцы туда никогда не засовывали.
Ощущения настолько интенсивные, настолько всеобъемлющие, что кажется, будто меня выворачивают наизнанку. Я не могу дышать, не могу пошевелиться, я впиваюсь в него.
Он вводит свой член до упора, пока его бедра не упираются в мою задницу. А затем он задерживает свой член, заставляя меня принять его целиком, заставляя меня миллиметр за миллиметром приспосабливаться к его запредельному обхвату.
Я потею, я задыхаюсь, я не могу этого вынести.
Единственное, что помогает мне выстоять, - это вибратор, действующий как анестетик, превращающий то, что могло бы стать сильной болью, в сильное удовольствие благодаря волшебной алхимии его непрекращающегося жужжания.