Дин выругался и встал. Он стал зло расхаживать.
— Чем она думала? И тот взрыв. Как ты выжила? Он сотряс замок.
— Я не знаю, чем думала Алиса. Я бы хотела понять, чем так ее не устраиваю, потому что это уже точно не просто попытка защитить тебя.
— Я не знаю, что ее тревожит. Это немыслимо. Она рисковала твоей жизнью, — он скрипнул зубами. — Я думал, что ясно дал Алисе понять в тот раз, но я поговорю с ней еще раз. Ей нужно немедленно прекратить.
— Да, но ты можешь присесть? Я от этого нервничаю, — сказала она. Ее веки тяжелели. Она хотела спать, но Дин заставлял ее оставаться в сознании.
— Да. Прости.
Дин прошел вперед, и она думала, что он сядет, где раньше, но он осторожно поднял ее голову с подушки и сел на то место. Он опустил подушку на колени. Сирена легла на его колени, и он водил пальцами по ее длинным волосам. Она вздохнула и прильнула к нему.
«Прекрасно».
— Ты так устала.
— Знаю, — прошептала она. — Матильда и Вера учили меня управлять силами. Это утомляет.
— Тогда отдохни, — сказал он. — Я буду здесь.
— Что случилось с Базиллом и Бриджит? — прошептала она в тишине.
Дин вздохнул.
— Базилл снова покинул Элейзию. Мама запретила им жениться, и Бриджит не покидала свои покои.
— Мне так жаль их.
— Мама бывает ужасно упрямой. К счастью, ты ей нравишься.
— Да? — удивилась Сирена.
— Ты ведь еще здесь?
— Мм, — Сирена не знала, было ли это одним и тем же.
Сирена засыпала. Он гладил ее волосы, и это было как колыбельная. Она не могла открыть глаза. В мире не было ничего, кроме Дина здесь и сейчас. Он склонился и поцеловал ее в лоб, и она сдалась усталости.
44
Эффект связи
Сирена вытянула руки и широко зевнула. Свет проникал в окно, она приоткрыла глаз. Она так устала. Все тело болело. Сон был ее новым лучшим другом.
Она зевнула снова, вытянула ногу и задела тело. Она пискнула и резко села. Она была не в своей кровати, и рядом с ней кто — то был.
«Создательница! Как сильно я устала?».
Она посмотрела на свою фигуру, оказалось, что на ней все еще было платье с праздника Эос, но оно было мятым, пострадало от часов в воде и сна в нем. Она посмотрела на тело с растрепанными светло — каштановыми волосами — почти золотистыми в свете утра — на тень щетины на сильной челюсти, голую шею красивого и спящего Дина Эллисона.
Ее сердце пропустило удар от вида, она отодвинулась от него.
«Как я оказалась в его кровати?» — она помнила, как Дин водил пальцами по ее волосам на диване. Плохо дело. Она так уснула, что даже не заметила, как он перенес ее в спальню.
Она подняла голову, осознав другое.
— Который час?
Дин поднял голову, посмотрел на нее с кривой улыбкой.
— Доброе утро, — выдохнул он.
Ее сердце растаяло от этих слов.
«Он красивый и отвлекающий, но я опаздываю!».
— Я опаздываю! Я должна была прибыть к пристани на рассвете!
Сирена выскочила из кровати и бросилась к двери. Дин последовал за ней. Он взял ее за руку, не дав дойти до двери.
— Пусти! Мне нужно идти. Я опаздываю!
— Ты хочешь, чтобы все увидели, как ты убегаешь из моей спальни в одежде, в которой была на балу? — спросил он.
Он скользнул ладонями по ее рукам, Сирена задрожала.
«Нет, я не хочу этого», — она покачала головой.
— Идем. Сюда.
Дин надел рубашку, и она невольно смотрела на мышцы его живота, пока они не пропали из виду. Она не опечалилась из — за того, что он оделся. Конечно, нет. Она опаздывала… а не думала о его груди. Ладно, она думала об этом.
Дин повел ее по другому проходу, который находился в тихой части замка, и вывел ее к ее комнатам.
— Спасибо, — сказала она.
Она обвила руками его шею, не думая, и он склонил голову для поцелуя. Она едва дышала. Она уже думала не уходить. Она все же проснулась в его кровати… и он мешал уйти.
— Мне пора, — с сожалением сказала она. — Я опаздываю.
— Я скоро приступлю к работе. И меня почти не будет рядом, — сказал он.
— Я знаю, что ты меня найдешь, — сказала она с улыбкой и выбежала из комнаты.
Она быстро переоделась, а потом почти полетела к пристани. Матильда, Вера и Авока стояли вокруг гондолы, выглядя недовольно.
Сирена задыхалась, когда добралась до них.
— Простите. Не знаю, как, но я не проснулась. Обычно я не опаздываю, — сказала она.
— Тебя не было в комнате, — возмутилась Авока.
— Эм…
— И твое лицо ярко — красное.
— Я только прибежала! — завопила Сирена.