Но в том кольце была магия Дома. Сирена ощущала это. Она огляделась, думая, сколько тут было создано Дома, и сколько в церемонии пошло от Дома.
Она затерялась в мыслях, но тут Дин кашлянул.
Она посмотрела на него, ожидая, что он отдаст кольцо Бриджит, но он держал другое кольцо. Красивое, с большим овальным бриллиантом, который удерживал узор из золота в форме волн. Кольцо было украшено мелкими бриллиантами и темным жемчугом, которым славилась Элейзия.
Она зажала рот рукой, посмотрела в темные глаза Дина.
Он криво улыбнулся и опустился на колено перед ней.
— Сирена — ты мой свет, моя жизнь. Я не знаю, как жил до тебя, и не надеюсь жить без тебя. Я не хочу узнавать. Ты окажешь мне честь, став моей женой?
Рот Сирены раскрылся, слезы собрались в глазах.
— Да! Да! О, Создательница! Конечно, я выйду за тебя.
Дин надел кольцо на ее палец, и слезы полились по щекам. Она поцеловала его в губы. Все стало понятным. Почему он так нервничал. Почему настоял, чтобы она была в лодке. Почему обещал, что они будут вместе.
Он планировал свой вариант для них, пока она планировала свой. Ее эмоции пылали, и волны покачивали лодки.
Дин рассмеялся и сжал край лодки.
— Волны согласны с нами.
Она рассмеялась и с шоком посмотрела на кольцо. Она не думала, что такой миг наступит, и с кем он будет. Она подозревала, что это случится еще не скоро.
Дин передал Кольцо невесты сестре, которая стоически смотрела на него.
— Прости, что удивил ее посреди церемонии.
Бриджит забрала кольцо из его руки.
— Надеюсь, ты счастлив, — и, не помолившись, она бросила кольцо через плечо в воду.
Она скрестила руки и отвернулась от толпы.
— Мы можем возвращаться?
49
До
Когда они вернулись на сушу у дворца, Сирену и Дина завалили поздравлениями. Многих его сестер почти не было рядом, они не знали о страстях при дворе, как и не знали, что Сирена должна была завтра отправиться в Бьерн.
Но те, кто знал, что происходило, держались в стороне. Бриджит было все равно, но Сирена подозревала, что она страдала от разбитого сердца. Сирена и Дин старались избежать этого. Алиса была в ярости. Сирена все еще не знала, что ее так злило, но Алиса была готова сжечь Сирену. И она была рада, что в семье Эллисон не было крови Дома.
Королева отогнала всех от Дина и Сирены и посмотрела на них.
— Ты очень умно поступил сегодня.
— Я приму это как поздравление, — сказал Дин.
— Я рада за вас, но брак в королевской семье решаем мы с твоим отцом. Если думаешь, что, сделав ей предложение перед половиной королевства, ты изменил мое решение насчет отправления ее в Бьерн завтра, ты ошибаешься. Помолвка затянется. Я не поддержу это, пока не получу позволение короля Эдрика. Его Компаньоны — его дело, а мой сын — моя ответственность.
Сердце Сирены сжалось от слов. Нет. Консорт Дофина говорила, что ее отец женился против желания двора. Но Сирена сомневалась, что, если вернется в Бьерн за позволением, все пройдет хорошо.
Дин тоже пришел к такому выводу.
— Ты не можешь отправить ее в Бьерн!
— Мне хотя бы нужно одобрение короля Эдрика на этот брак. Он хочет вернуть ее, и мы не можем воевать из — за одной девушки, — сказала королева. — Нам нужно праздновать сегодня, и я жду, что ты будешь вести себя лучшим образом, — королева Кассия оставила их на пристани.
Сирена была уверена, что они должны были пройти за ней внутрь, но ей не хотелось сталкиваться с его семьей после этого разговора. Она подозревала, что Эдрик не согласится на ее брак с Дином… или кем — то еще.
Она посмотрела на кольцо на пальце и ощутила, как магия подпрыгнула от этого вида. Она была помолвлена. Она не знала, будет ли замужем.
— Сирена, — Дин сжал ее руку и поцеловал палец с кольцом, — ты сказала «да».
Она хрипло рассмеялась и попыталась сдержать слезы.
— Да. Ты же сделал предложение! Ты хочешь, чтобы я была твоей женой. Ты уверен в этом? — спросила она, страхи овладели ею. — Ты делаешь это не только из — за того, что не хочешь, чтобы я уплывала?
— Конечно, я не хочу, чтобы ты уплывала. Но дело не в этом. Это все равно произошло бы.
— Да? — тихо спросила она.
— Да. Я люблю тебя, Сирена. Я люблю все в тебе.
Сирена широко улыбнулась и обвила руками его шею.
— Я тоже тебя люблю.
Он крепко сжал ее.
— Это так приятно слышать. Я словно терпел месяцами. Но я рад, что теперь ты это знаешь. Я не позволю одному письму помешать нам. Ты не вернешься в Бьерн, пока сама не захочешь. А ты не хочешь, верно?