Я повернулся к нему лицом. Он был огромным, должно быть, больше двух метров. У него было круглое опухшее лицо, а его более чем смуглая кожа не могла скрыть многочисленные шрамы, которые превратили его лицо в аэрофотоснимок поля битвы. Только два маленьких свиных глазка вызвали одно чувство: ненависть.
Он прыгает на меня с поразительной гибкостью для такой массы мяса.
Я мог бы убить его без боли. У меня даже был выбор оружия. Хьюго - самый сдержанный. Но труп такого размера выглядел бы плохо, и к тому же, будучи от природы любопытным, я сказал себе, что несколько вопросов нападавшему не повредит. За это пришлось бороться голыми руками.
Он дал мне правый хук, и я пожалел о своем выборе, но было уже поздно передумать.
Я сделал три шага назад и, набирая обороты, ударил его правой ногой в грудь. Он издал щелчок сломанной ветки, звук сломанной ключицы. Он не вздрогнул, но, неуравновешенный, пошел знакомиться со стеной коридора. Вскоре, подняв шум, я сказал себе, что весь отель собирается приехать и посмотреть мое интервью. Его нужно было завершить быстро и, по возможности, хорошо.
Но у него была сила быка, и если мне нечего было бояться его правой руки, то левая была чем-то другим. Он стукнул меня, и я вальсировал к двери Марии. Я затаил дыхание на долю секунды и атаковал слева-направо ткда, что служило его носом. Хрящ лопнул. Его морда была залита кровью. Мои руки тоже. Как бешеный зверь, он бросился на меня, издав рычание раненого кабана. Опустив голову, он набрал скорость и его голова уткнулась мне в живот. Я чувствовал себя так, как будто меня сбил локомотив, и мой позвоночник вонзился в дверь спальни. Со звуком лопнувшего шара я выдохнул весь воздух из легких и применил апперкот, чтобы разобрать его шейные позвонки. Но голова была твердой. Шея крепко держалась. Он отступил, фыркнул, как мокрая собака; кровь текла из его рта.
В тот момент, когда он начал снова, дверь за мной открылась, и я упал в квартиру Марии.
Увидев меня у своих ног и окровавленную гориллу в коридоре, она издала долгий пронзительный вой.
Я быстро оправился, но мой злоумышленник только что прыгнул в лифт, который остался наверху. Я бросился за ним, но дверь закрылась перед моим лицом. Не нужно было его преследовать: я был уверен, что это не последняя наша встреча. Я присоединился к Марии.
- Вы понимаете, - сказал я, проверяя, что у меня ничего не сломано, - даже в роскошных отелях есть досадная тенденция путать людей и нападать на них без причины. В каком мире мы живем…
Мария не ответила. Она прижала меня к себе. Она была гораздо более ласковой, чем моя маленькая подруга по играм.
У меня перехватило дыхание и, полностью вернувшись к реальности, я заметил, что Мария обнажена под своей прозрачной ночнушкой. Это открытие способствовало моему выздоровлению больше, чем мог бы сделать знающий массажист, особенно когда дело касалось очень ценной части меня.
- Мой ангел, а ты не хочешь спровоцировать толпу в коридоре?
Я отнес ее в спальню и положил на кровать. После веселья пришло время продолжить с того места, где мы остановились.
Третья глава.
После нескольких часов лекций и практических занятий Мария, казалось, забыла об инциденте в коридоре. Но мне было трудно стереть тупоголового монстра из моей памяти.
Я задернул шторы. Солнце уже было высоко. Я вынул одну из своих сигарет из золотого портсигара и пошел обратно в постель. Мария надолго потянулась. Она взяла сигарету.
Она спросила. - Забавно, я не знаю эту марку.
- Они NC, как Ник Картер, как и я. Я их специально сделал. Это моя единственная прихоть.
На самом деле это было мое маленькое безумие. Безумие, которое, учитывая мою работу, могло сыграть со мной злую шутку. Но в моем безличном мире они были больше, чем визитная карточка, моя подпись. И я привык настаивать и подписывать контракты.
Я выпустил безупречный дым. Сначала большой, затем маленький, который я отправил в центр предыдущего. Трижды ничего не было, но Мария была впечатлена.