Телесценарий длиной в двести страниц бьш закончен в начале 2010-го. Я дал ему подзаголовок «Роман в диалогах». Без больших надежд начал рассылку рукописи всё с той же «Звезды», сопроводив её письмом, в котором предупреждал Гордина, что не удивлюсь отказу. «Каковы мои шансы, что тебе понравится и ты захочешь печатать это в журнале? Кажется, невелики. Во-первых, ты сам всю свою жизнь тоже боролся с медведем по имени Лев Толстой, и у тебя должен был отлиться и затвердеть его образ так отчётливо, что любой чужой будет казаться неадекватным. Во-вторых, печальный опыт с “Неверной” показал, что мой способ переживания судеб и драм российских классиков тебе совершенно чужд».
Опасения мои оправдались: Гордин не ограничился простым и лёгким «мы сценариев не печатаем», но добавил — «читается тяжело». Отвергли также один за другим «Новый мир», «Знамя», «Октябрь». В «Неве» Александр Мелихов пришёл от «Ясной Поляны» в восторг, но не смог преодолеть сопротивление главного редактора. Зато Евгений Беркович с готовностью начал публикацию романа-сценария в своём интернетовском журнале «Семь искусств»[101] уже в апреле, да ещё снабдив текст множеством иллюстраций.
Вскоре пошли отклики от читателей и друзей. Знаю, знаю, дорогой читатель, что скромность украшает человека, правила хорошего тона требуют от нас давить в себе порывы тщеславия. Но радость, испытываемая пишущим от читательского «слышу! взволнован!», есть часть его жизни. Как я могу не поделиться ею с тобой?
«Меня поразил масштаб Вашей работы... Вам удалось сжать грандиозную драму жизни (вернее, трагедию) в живые картины». (Критик Лиля Панн)
«Потрясающе! Замечательная книга! После прочтения хочется перечесть и Ефимова, и Толстого». (Художник Анатолий Чернышёв)
«Какой вокруг героев славный густопсовый быт. Какие детали — колесо с телеги не подходит для кареты. А второй план — Фет и прочие — какие чистые люди, какие нормальные». (Журналист Владимир Морозов)
«Я прочла её за один день. Я не могла оторваться от восьми актов, восьми узлов... Результатом становится зримый образ Толстого, железной уздой тянущего себя и всех, кто попадает в орбиту близости, на вершины, где существовать невозможно». (Литературовед Ирина Служевская)
«В вашем сценарии все получились такими осязаемыми, такими живыми и бедными, что мне хотелось то их обнять и плакать (долго и горько), то взять котомку и уехать от всего этого за тридевять земель». (Профессор Валентина Пичугина)
«Бесконечно интересный вопрос — талант и личность... Должен отдать должное Вашей смелости: в России по сей день боятся открыто касаться этой темы... Российская традиция... предписывает говорить о классиках только в восторженном тоне и стоя по стойке смирно. Кто отступит от этого правила — негодяй и русофоб». (Писатель Владимир Матлин)
Неужели Матлин окажется прав? Неужели моей «Ясной Поляне» предстоит остаться в царстве тамиздата?
Во всяком случае на сегодняшний день ей нашлось место только в эмигрантском журнале «Мосты», выпускаемым Владимиром Батшевым во Франкфурте (№№ 28—32, 2010—2011). Ни экранизация в России, ни опубликование отдельной книгой моему детищу пока не светит.
NB: В сущности, большевики честно исполнили всё, о чём мечтал Лев Толстой: отменили собственность на землю, разрушили монархию, уничтожили церковь, прогнали кровососов-богачей, прокляли всех министров и генералов, задавили свободное искусство. Недаром они отблагодарили его изданием полного собрания сочинений в девяноста томах.
Падающие самолёты
Странное совпадение: именно начав жизнеописание проповедника, пытавшегося спасти человечество, я сам оказался захвачен идеей спасения, не имевшей, правда, никакого отношения ни к религии, ни к морали, ни к политике, лежавшей в сфере чисто технической. На спасение человечества я не замахивался. Но мне очень хотелось спасти несколько сотен, а может быть и тысяч авиапассажиров и пилотов, которым предстояло погибнуть в загадочных авиакатастрофах, случавшихся без всяких видимых причин каждый год.