Он продолжал растирать слезу между указательным и большим пальцами:
— Мне всегда было интересно, какие слова говорит сердце. Полагаю, теперь я знаю.
Он взялся за голову и сел обратно на свой стул. Наклонившись вперед, он оперся локтями на коленки и посмотрел на меня сквозь свою длинную черную челку.
— Лиам последний из своего вида. Он должен был узнать, что такое любовь, чтобы он смог найти ее снова. Даже если бы у него была возможность, он не был бы с тобой. Он черный дракон, а они очень редки в Драконии. Свирепые воины, с которыми шутки плохо, мы не можем потерять таких защитников.
Вес всего этого лежит на его плечах. Лиам был одинок долгое время. Черные драконы не способны любить, Вероника, и все же с тобой, казалось, это произошло. Его драконьему сердцу нужно биться по-человечески, а не по драконьи. Ему надо было научиться этому, чтобы когда он вернется назад, он смог научить последних черных драконов, чтобы они смогли размножаться. Это его урок, но ты не должна говорить ему об этом.
Так значит, возможно, Лиам влюбился, но нам не суждено быть вместе. Это полная задница.
Не могу поверить моему сердцу, что оно было очень счастливо, от того, что мужчина, которого, как я думаю, я люблю, может быть счастлив с кем-то еще. Я закатила глаза.
— Поразительно. Так моим уроком было сердечное страдание? — спросила я, кладя руки на бедра и постукивая ногой от волнении.
— Этого я не могу тебе сказать. Ты должна узнать это сама и в свое время.
— К какому виду драконов относитесь вы Мистер Оби-Ван Кеноби? — я побуждала его поторопиться и рассказать мне. Прямо сейчас я была полна сарказма и знала, что начинала действовать ему на нервы.
— Я Ледяной дракон. Я так же могу приносить зиму в Драконию. Я состою в совете Белых Стражей. Я считаю это очень важный титул.
Это объясняет, почему у него такие вызывающе белые глаза. Похоже, он получил отстойную работу.
— Не удивительно, что ты такой бессердечный. У тебя ледяное сердце,— я закатила глаза и скрестила руки на груди. Он с силой хлопнул ладонями по прилавку, напугав меня.
— Ты испытываешь меня, Вероника! Я ведь могу показать тебе безразличие, если ты доведешь меня до крайности. Если ты еще раз закатишь глаза, я их заморожу. Я не дышу огнем, как Лиам, дорогая.
Ладно, думаю хватит расстраивать морозного дракона.
— Гмм… Где Лиам? Я должна была встретиться с ним в полдень, чтобы идти тренироваться.
Я сменила тему разговора; и как только я закончила последнюю фразу, вошел Лиам с пакетами в руках. К только он меня увидел, его брови взлетели вверх, будто он был удивлен, увидев меня тут.
— Привет, Вероника! Я думал, что мы встретимся у тебя на квартире? — Он поставил пакеты на прилавок и посмотрел на меня; а я смотрела на Девона.
Так мы стояли несколько секунд, затем я повернулась и посмотрела на Лиама.
— Она пришла поискать тебя, Лиам. Я думаю, она не могла дождаться, чтобы увидеть тебя.
Его брови быстро взлетели вверх, как бы ожидая, что я отважусь сказать на это.
— Ты готов идти, Лиам? — Я повернулась и вышла из тату-салона, чтобы никогда не возвращаться к Девону. Я закончила с испытанием белого дракона. Я была как громом поражена, и почувствовала себя отлично, я смогу этим воспользоваться.
*****
Добравшись вместе с Лиамом до квартиры, я проверила голосовую почту. Звонила мама и оставила сообщение о том, что получила работу и ее не будет дома до позднего вечера, поэтому мы не сможем отпраздновать это ужином. Ее новый босс хотел протестировать ее и ввести в курс дел. Это было здорово.
Лиам отвел меня на крышу нашего дома. Там было достаточно места, чтобы практиковать несколько приемов по самообороне. Он начал с вытягивания рук над головой и прыжков на носочках, чтобы подготовиться к рукопашному бою.
Он выглядел как профессиональный боец, и думаю, это была плохая идея. Я просто стояла и смотрела на него, как на безумного. Если он думает, что я собираюсь драться с ним, то он точно сидит на наркотиках.
Он поднял подбородок, давая мне знак, чтобы я сделала первый шаг
— Ни за что! — Я не собираюсь делать это. То есть, это же очевидно, что у него больше опыта, чем у меня и не хочу, чтобы мне надрал задницу дракон. Сказала я, глядя на него дикими глазами.
— Перестань быть трусливым цыпленком, Ронни, и покажи мне свой лучший удар.
Солнце светило ярко и его свет бил мне прямо в глаза. Прикрыв глаза, я прищурилась на него из-под руки. Теперь он зовет меня Ронни. Полагаю, мы прошли стадию моего полного имени.
Ему было комфортно называть меня этим прозвищем и единственное, что я могла сделать — это отплатить ему тем же. Знаю, что это по-детски, но что еще мне остается делать?
— Думаю, должно быть, упал с неба и ударился головой, дракончик. Ни за что на свете я не ударю тебя.
Он подошел ко мне и без предупреждения толкнул меня.
— Полагаю, тогда другой человек ударит тебя первым, не так ли? — он продолжил толкать меня; и я хлопнула его по рукам, прежде чем мы снова вступили в контакт и какое-то время, таким образом, мы ходили вперед-назад.
— Прекрати это дерьмо, Лиам! — сказала я, сквозь зубы.
— Нет, я не остановлюсь, пока ты не ударишь меня в ответ. Что случилось, Ронни, ты боишься? Ты беспомощна! — Он снова толкнул меня так, что я попятилась. Знаю, что он насмехается надо мной только чтобы вызвать хоть какую-нибудь реакцию от меня, но он этого не получит.
Он снова толкнул меня, и я снова отошла на шаг назад. Я заметила, что была по меньшей мере в десяти шагах от края крыши.
— Давай, Вероника, прекрати вести себя как чертов младенец и нанеси ответный удар. Дерьмо, толкни меня! Сделай же что-нибудь; тебе придется прекратить действовать так будто бы ты ничего не стоишь, или возможно это так и есть.
В основном это делалось для меня. Я подняла свою руку назад, сжала в кулак и врезала ему прямо в челюсть. Проклятие, это больно; костяшки болели и были рассечены.
— Ааах,— я замахала рукой, чтобы уменьшить боль и заметила, что рана на его губе затягивается.
Я толкнула его назад и ткнула в грудь, так чтобы он понял, что каждое произнесенное мной слово, предназначается ему.
— Пошел на хуй, Лиам! Если я веду себя как ничтожество, то из-за тебя громадный черный дракон, который даже не будет бороться за меня. Вся эта гребаная тренировка закончена. Я знаю, как нанести удар, и я умею драться.
Он подошел ближе ко мне, и я не знала произошло ли это по привычке или же он собирался ударить меня. Я не осознавала, как близко мы находились от края.
Скопировав его движение двумя шагами назад, я почувствовала, как срываюсь в пропасть ко смерти. Лиам потянулся ко мне, но было уже слишком поздно. Он схватил только воздух. Я кричала, и была уверена, что оставлю свои легкие где-нибудь на подоконнике.
Лиам мгновенно спрыгнул следом, и пока он был в воздухе, огонь и дым прорвались из его тела, и он превратился в огромного черного дракона. Он был тем же черным, красивым дракон, что и около водопада. Но, на этот раз, это был не сон, и он был реален. Он был здесь. Когтями Лиам подцепил меня в воздухе и полетел выше. Я была спрятана у его теплой груди и могла слышать, как с прерыванием бьется его драконье сердце.
— Я бы никогда не ударил тебя, Вероника. Все, что я хотел — просто прикоснуться к тебе. Я сожалею, что ты подумала иначе, — произнес он в моей голове.
— Все хорошо, это просто рефлекс. Я не знала, что мы были так близко к краю, — сказала я ему.
— Посмотри на себя, ты, наконец, свободна и летишь высоко в небе. И тебе даже не нужно беспокоиться о том, что можешь упасть,— ответил он.
Я огляделась и впервые, с того момента как он поймал меня, заметила, что на самом деле лечу с драконом. Мы летели высоко над облаками, и было не нужно беспокоиться о том, что нас могут увидеть.
— Ты ошибаешься. Я упала[5], — прошептала я; и я знала, что он услышал, потому что мог читать мои мысли.