С криком, она содрогнулась и сжалась в его объятиях, и на сей раз Матин позволил себе более громкий стон наслаждения, порожденного той завершенностью, что дарил вкус ее крови у него во рту. Мощь росла в нем, сила их общего удовольствия и связавших их уз. Бэнтон тоже рычал, все ещё облизывая её грудь. Когда его связанный, наконец, отпрянул, оба её динап были блестящими, сверкая на молочной коже подобно драгоценностям, вкраплённым в бархат. Матин также оставил еще один свой след чуть ниже ключицы, два крошечных прокола, которые пока ещё не были официальным связыванием.
Его не волновало, что его братья воины, ожидающие снаружи, знали, что только что произошло в этой маленькой тихой комнате. Все, что имело значение, это жизнь, которую он и его связанные собирались разделить.
* * *
Большой зал был огромным. Высокие столбы из бурого камня были украшены яркими красными знаменами, подвешенными над головой Аванил, и, хотя все помещения заполняли здоровенные альфанцы, к которым присоединились несколько человеческих женщин, девушка ощущала себя ужасно одинокой. Она чувствовала опустошенность с тех пор, как Матин и Бэнтон оставили её, покинув ради каких-то таинственных приготовлений к церемонии. Каждый из них подарил Аванил глубокий поцелуй, внимательно посмотрел на неё, а затем они бросились прочь, слишком быстро затерявшись в толпе, заполняющей улицы этого города.
Женщины, в сопровождении двух молчаливых и бдительных мужчин-альфанцев, привели ее к небольшому магазину, запихнули в него, и вскоре Аванил стояла раздетой посреди занавешенной ниши. Милая землянка, которая заговорила с ней первой на взлетно-посадочной полосе, осталась рядом, чтобы помочь, пока Аванил примеряла брюки и туники из невероятно мягкого и теплого материала. Все цвета, которые она только могла вспомнить, скоро заполнили комнату, и, несмотря на то, что еще одна женщина призывала ее взять все, что она хотела, Аванил оставалась в глубокой задумчивости, желая скорее уйти и вернуться к Матину и Бэнтону. Мягкие замшевые сапоги, застёгнутые высоко на её бедрах, дополняли наряд, и она не смогла подавить дрожь при мысли, как оба мужчины будут медленно снимать их, оставляя поцелуи и их особые укусы на её плоти, когда они, наконец, встретятся.
Покинув магазин, Аванил и ее сопровождающие вышли на переполненную улицу, вливаясь в поток спешащих людей, направлявшихся в сторону большого, внушительного здания, облицованного чёрным камнем. Когда они вошли в большой зал, Аванил утешала себя мыслью, что, по крайней мере, Матин и Бэнтон были где-то в этом же здании, даже если она и не могла их видеть. Сделав глубокий вдох и медленно выдохнув, она ждала. Эта церемония явно имела значение для Бэнтона и Матина, а также для всех окружающих её альфанцев, но она предпочла бы находиться в их доме, узнавая свое новое окружение, привыкая к новому миру.
Раздался удар гонга, и все в комнате замерли, не двигаясь и не издавая не звука. Все головы повернулись к слегка приподнятой части зала, обрамлённой тускло-красными камнями. Внушительный альфанец, одетый в яркую белую броню, занял свое место в центре помоста, обернувшись лицом к толпе, которая кружила вокруг открытой площадки. Аванил оказалась передвинутой к мужчине на возвышении, его золотистая кожа контрастировала с его бледным облачением. Шрам пересекал щеку, а взгляд, который он обратил на неё, был беспристрастным. Волна нервозности затопила Аванил, ей хотелось сопротивляться тому, что он находился так близко к ней, но вскоре она оказалась на его месте, поднятая на красные камни. Множество золотистых глаз обернулись к ним.
– Войны и товарищи. Мы собрались здесь, чтобы поприветствовать эту человеческую женщину, как новую гражданку Альфы. Кто привёл её в качестве потенциальной связанной? – произнес он низким голосом, и Аванил вздрогнула.
Толпа зашевелилась и расступилась, тогда она увидела их, Матина и Бэнтона, они шагнули на очищенное пространство перед ней, останавливаясь в нескольких метрах, замерев на месте. Они были великолепны, одетые в кожу, покрытую блестящими бляхами, длинные тёмные волосы были стянуты на затылке, демонстрируя их рога. Оба послали ей горячие взгляды, прежде чем посмотреть на мужчину в белом.
– Мы, – сказали Матин и Бэнтон хором, их низкий рык заставил её живот затрепетать.
– Ты согласна принять призыв Матина и Бэнтона из Элбина к связыванию? – теперь мужчина в белом взглянул на неё, и она заставила себя встретить его пристальный взгляд.
– Я принимаю его.
Взгляд священника на секунду смягчился, а затем он отвернулся от неё и стал осматривать толпу.