Немного успокоившись, я уперла руки в бока и огляделась, пытаясь сообразить, как поступить дальше. Музыка продолжала звучать где-то поблизости, тихая и настойчивая, поэтому я решила, что вполне могу последовать за ней. Кажется, это была такая же хорошая идея, как и любая другая.
Я шагала по пыльным улицам… как бы не назывался этот город. Благодаря пяти годам работы в корпоративной среде я уяснила один момент — если вы выглядели уверенно, то люди считали, что вы знали, что делали и куда шли. Поэтому я придала уверенности своему шагу и направилась вперед, будто все это было частью моего гениального плана.
Притворяйся, пока не закончишь дело и все такое.
Каменные стены все тянулись вокруг, поэтому я шла вдоль них, пока не наткнулась на развилку, уходящую в противоположных направлениях. Один путь казался более многолюдным, чем второй, поэтому я выбрала тот, где было поменьше людей.
Почти сразу я пожалела об этом. Дорога привела меня к большой открытой площадке в городе, где стояли ряды палаток, как в старом военном фильме. Здесь оказалось еще больше сухопутных гиппопотамов и мужчин. Мужчин в доспехах. И все как один были одеты в темно-красную шинель поверх доспехов. Это заставляло их выглядеть опасными засранцами.
И все смотрели на меня.
Я ощутила неприятное покалывание вдоль позвоночника. Было ясно, что я не должна была приходить сюда… где бы это ни было.
А еще было ясно, что все очень и очень плохо. Сначала я наткнулась на рынок в трущобах, а теперь попала в военный лагерь. Я развернулась на пятках, чтобы вернуться к стенам, из которых только что — по глупости — выбралась.
Чья-то рука вцепилась в мое плечо.
— Кто это тут у нас?
Мужчина в доспехах окинул меня взглядом. Его лицо было морщинистым, суровым и небритым. Еще от мужчины воняло потом. Он пялился на меня так, словно я была чизкейком с новым вкусом.
Я попыталась изобразить улыбку.
— У тебя такой вид, будто ты заблудилась.
Этот парень даже не подозревал, насколько сильно я заблудилась. Я жестом указала туда, откуда пришла.
— Прости. Я не заметила табличку с надписью «девушкам вход воспрещен». А теперь мне пора уходить.
Его рука только крепче стиснула мое плечо, а глаза сощурились.
— Кто твой господин?
— Прошу прощения? — я попыталась выскользнуть из-под его руки в перчатке, но мужчина дернул меня обратно.
— Твой господин, — повторил он, с ухмылкой рассматривая мою пижаму. — Если ты из Авентина, то у тебя должен быть господин и символ дома, свидетельствующий о твоей преданности. Не хочешь ли показать его мне?
— Ооооу, я забыла его в других штанах, — весело пролепетала я. — Но если ты отпустишь меня…
Мужчина усилил хватку на моем плече.
— Мы поймали беглую рабыню, — проревел он. — Родрик!
К нам подбежал какой-то парень.
— Да, командир?
— Я не рабыня, — запротестовала я, вырываясь из его хватки. — Отпусти меня!
Командир ударил меня наотмашь, из-за чего я рухнула на землю. «Родрик» рывком поднял меня на ноги. Я в шоке уставилась на мужчин.
Меня только что ударили. Я дотронулась до своего лица в ошеломленном удивлении.
Командир лишь бросил на меня равнодушный взгляд, а затем сосредоточился на Родрике.
— Ты ведь знаешь, что мы делаем с теми, у кого нет верности, не так ли?
— Загоны для рабов, командир?
Мужчина кивнул.
— Проследи, чтобы она принесла чистую монету6. У нее все зубы целые.
***
Я была самой несчастной женщиной на свете.
Я протолкнула лицо между металлических прутьев клетки для рабов, которая стала моим домом в последние два дня, пытаясь увидеть только что подошедшего мужчину. Он взглянул на меня, поэтому я попыталась мило улыбнуться, так как знала, что никто здесь не слушал жалкого раба.
— Привет. Ты из здешних мест? Потому что я не местная, но мне очень, очень нужно выбраться отсюда.
— Заткнись, девка, — рявкнул мужчина, едва взглянув на меня.
Грубо, наверное, но меня это не удивило. Никто в этом месте не слышал слово «манеры». Но я уже два дня жила в этом новом мире и была полна решимости найти дорогу домой. Я давно перестала истерить и плакать, в конце концов смирившись, что оказалась в довольно мрачной ситуации. Я уже была здесь, в этой дыре, значит, мне стоило придумать, как выбраться отсюда. Но чтобы начать выбираться, мне нужно было в первую очередь покинуть эту клетку.