Вохле входа стоит карета. На ее козлах сидит странного вида паренек. Кукла. Точно. Насколько я знаю, помимо таких кукол, как я есть еще бытовые, которых используют для всяких разных видов работ. И передо мной извозчик.
Я вдыхаю свежий воздух, полный пыли дорог. Я дышу, двигаюсь, разговариваю. Никогда бы не подумала, что это будет самыми счастливыми моментами моей жизни! Вот только насладиться этим не дают. Лорд Кроудлер пристально смотрит на меня. Дверца кареты открыта. Я спешу к нему, подмечая окружение.
Улочка небольшая. Дорога брусчатая, а дома маленькие и серые.
Лорд Кроудлер весьма угрюмый мужчина.
И за все время он не произносит ни слова. Но я безмерно благодарна ему за свое спасение. А остальное уже неважно. Ну почти. Я совсем не знаю мужчину, что расколдовал меня.
Я восторженно рассматриваю город сквозь окно. Здесь все такое мрачное, темное. Немного веет готикой.
Колеса стучат по дороге, а я прислушиваюсь: как бы не отпали они.
— А что это за город? – спрашиваю я у Кроудлера.
— Гринстрейн, — отвечает он, продолжая всматриваться в окно.
— Ясно. А это большой город?
Кроудлер бросает на меня быстрый взгляд.
— А какой еще может быть столица королевства? — и вновь отворачивается к окну.
— Меня Рита зовут, — продолжаю я разговор. — А вас?
Но что-то мужчина не такой общительный, как мне думалось. Даже хочу переспросить, но он отвечает:
— Моя имя — Вэйланд. Помолчи.
Я только хочу сказать «приятно познакомиться», но не могу. Я вновь под властью его команды. Я хмурюсь и злобно смотрю на него. Его взгляд из-под полуопущенных ресниц такой холодный, что невольно вызывает мурашки по телу.
Показываю знаками, что не могу говорить, но ему все равно!
— Отлично… — Вэйланд прищуривается.
Это ужасно! Уж лучше стоять куклой и показывать этому миру все, что я о нем думаю!
Может, я зря сказала в участке, что хочу ходить живой, а не куклой? Кто знает, что он за человек? А я так опрометчиво кинулась в воду, не зная брода!
— Смотри мне в глаза и развяжи завязки спереди, — он кивает на мою грудь.
На мне темно-зеленое длинное платье. Спереди у него декоративные завязки, которые лишь обнажат грудь, а чтоб полностью снять платье, его нужно сзади развязывать.
Но его зелено-карие глаза смотрят в мои. Руки дрожат, но я не могу не повиноваться. Хотя хочется вскочить и треснуть его. Но я ни слова сказать не могу, лишь сверлю его взглядом.
Шумно выдыхаю, когда давление на грудную клетку ослабевает. Под низом платья еще идет рубашка с глубоким вырезом, и лишь она скрывает сейчас мою грудь.
— Все, хватит с платьем, — говорит Вэйланд. — Сядьте ко мне на колени.
Не могу сопротивляться, а ситуация хуже некуда. Просто гад, мерзавец, подлец!
Я рядом с ним. В глазах собираются слезы. Ноги подгибаются.
Кошмарный сон, где видны только стальные глаза мужчины. На колени… Просто невыносимо.
Но я делаю усилие и сажусь ему на колени.
Это позволяет мне заметить тень улыбки на его лице. Его запах проникает в ноздри. Пахнет чем-то древесным с тонкой ноткой мускуса.
— Коснитесь моего ремня, — продолжает он.
Он что, задумал прямо вот здесь, в карете? Проверить куклу для того самого?
Но я не могу остановить себя. Пытаюсь, сопротивляюсь.
В конце концов, это моя конечность. Она обязана меня слушаться! Нет, нельзя, плохая рука! Пальцами касаюсь металлической пряжки. Холод отрезвляет, а я не знаю, что будет дальше. Хоть и догадываюсь. Вот что я хотела от этого мира? Что мне все на блюдечке с голубой каемочкой будет? Особенно после того колдуна, который сделал из меня послушную куклу для господина?
Вспоминаю слова колдуна, когда попала к нему впервые. Я что-то должна буду сделать с хозяином. Только что, если хозяин контролирует каждое мое действие?
Я все еще смотрю в холодные глаза, ожидая следующей команды. Внутри все замирает, но я не сдамся. Не заплачу, не при нем.
— Отвесьте мне пощечину, — тихо шепчет он.
Миг – и мою руку перехватывают, а затем и вторую.
— Команды отменены, — следует.
Мои руки в его руках, а мышцы расслабляются.
— Вы с ума сошли? — возмущаюсь я, сидя на его коленях.
Мои руки отпускают, а я лихорадочно начинаю завязывать платье.
— Высшая степень проявления эмоций доступна тогда, когда человека заставляют выполнять что-то основанное на низменных инстинктах,
Я сжимаю зубы. Вот же экспериментатор. Становится не по себе совершенно.
— Видимо, ты настоящий человек в кукле. То ли сознание перенесли, то ли…
— Я человек, все, что вы видите перед собой — это тот набор генов, с которым я родилась! — я прогоняю непрошенные слезы. — Не нужно меня проверять на это каждый раз.