— Ты убиваешь меня.
Зато каким способом. Ей нравилось то, что сейчас Брок зависел только от ее милости. Пиа вновь уделила внимание головке члена, затем обхватила его и начала качать головой, с каждым движением сильно всасывая стержень.
В этот момент Брок потерял контроль и, обхватив ее голову своими ладонями, стал трахать в рот так, как будто завтра уже не наступит. Пенелопа старалась не задеть его зубами, но он так быстро вколачивался в ее рот, что она все-таки дважды его оцарапала. Пенелопа поморщилась, но Брок не придал этому значения.
Он кончил, заполняя ее горло своей спермой, а с его губ сорвался рваный стон. Пиа плотнее сжала губы вокруг его ствола, ожидая, пока прекратятся последние содрогания. Когда мужчина расслабился, а член перестал пульсировать, Пенелопа отстранилась, проводя язычком по головке и слизывая последние жемчужные капли.
Пиа спрятала член Брока обратно в штаны, а затем свернулась калачиком у него под боком. Он обнял ее плечи. Его сердце все никак не могло успокоиться.
— Скоро рассвет, — прошептал он.
— Думаешь? — Пиа не удалось это определить.
— Да, — подтвердил Брок. — Как только станет светлее, я залезу на одно из этих деревьев, рассмотрю овраг и поищу воду.
— У меня же еще есть вода, — они с Броком осторожно отмеряли ее глотками.
— Скорее всего, нам потребуется гораздо больше, нежели у нас есть сейчас, — либо через какое-то время они могут оказаться в бедственном положении. — А потом, я построю укрытие, — пообещал он.
— Мы надолго застряли здесь?
— Может, и надолго. Мы же не хотим оказаться под открытым небом, когда испортится погода.
Раньше такая перспектива напугала бы Пиа, но пока что далекая планета была не такой уж и скверной, тем более, когда еще ей представиться шанс провести столько времени наедине с Броком?
— Хорошая идея, — согласилась Пенелопа и пристально всмотрелась в темноту. — Если бы не деревья, мы бы смогли увидеть звезды, — как и эру назад на Терране. Хоть на ее родной планете очистили воздух, сушу и океаны, но световое загрязнение все равно продолжало ухудшаться, навеки погасив звезды. Ночь больше не была прежней. Только сумрак.
Больше нельзя было встретить ни одного темного дома. Свет от компьютеров, различного оборудования и экранов видеонаблюдения все время сохранял здания освещенными. Поэтому практически все люди носили с собой маску для сна.
— Несомненно, — подтвердил Брок.
— Надеюсь, у меня будет возможность увидеть их, прежде чем мы покинем эту планету, — конечно же, Пиа видела звезды через панорамные окна шаттлов и космических портов, но это далеко не то же самое, что наблюдать за ними с земли.
— Ты можешь посмотреть и сейчас. Если мы спустимся на землю, получим отличный обзор.
— Спускаться в темноте рискованно, — засомневалась Пиа.
— Я помогу, — Брок сделал небольшую паузу. — Я буду даже лучше, чем прибор ночного видения.
— А что насчет, хм, хищников?
— За всю ночь я не услышал ни одной птицы, животного или насекомого. Не думаю, что на этой планете есть хоть какая-то животная жизнь, только растительность.
— Значит, если нам придется провести еще одну ночь здесь, она точно не будет на дереве.
— Мы узнаем безопасно ли это к концу дня, как только лучше изучим планету.
— Тогда вперед, покажи мне звезды.
Брок полез первым, затем к нему присоединилась Пиа. Она опиралась на него, а его тело ограждало ее миниатюрную фигурку. Как только они коснулись твердой почвы, Брок взял ее за руку.
— Сюда, — указал он.
Пенелопа совершенно потерялась в темном пространстве и понятия не имела, в какую сторону идти. Но она доверяла его навыкам, даже если в действительности они ее удивляли.
— Наверное, в прошлой жизни ты был кошкой или вроде того, — пошутила Пенелопа, пока ступала по толстому слою опавших листьев. — Ты очень похож на них этой своей способностью видеть в темноте.
Брок не ответил, и уже через секунду они вышли из леса на скалистую лощину.
— Я все еще чувствую запах дыма, — заметила Пиа. — Но хотя бы нет пламени, — в такой непроглядной тьме огонь был бы виден.
— Просто все выгорело, — произнес он. — Мне кажется, эти деревья от природы обладают огнеупорными свойствами.
Пиа задрала голову. Тысячи и тысячи огней испещряли темный купол планеты. Каждое сияние — это звезда, и на каждой орбите планет этих светил могла существовать жизнь.
— Кажется, что они так близко, — выдохнула Пенелопа. — Но по-настоящему они очень далеко.