— Ой, ты меня задавил, — пропищал мятый носовой платок с рисунком милого щенка, на ухе которого красовалась дыра.
— Прости, я нечаянно, меня бросили, — извинился Рыжик, слезая с платка. Он подумал, что платок очень кстати. Ему можно пожаловаться и поплакаться.
И действительно, платок, которой звали Щен, живо заинтересовался Рыжиком. Помогая друг другу, они выбрались из мусорного контейнера и пошли к ближайшему дому. Там из водосточной трубы лилась дождевая вода. Щен и Рыжик наскоро помылись, оглядываясь по сторонам. Потом они нырнули под скамейку в углу двора. Мальчики решили пересидеть там весь день, чтобы никто их не заметил и снова не попытался отправить на свалку.
— Какому клану ты принадлежишь? — спросил Щен, внимательно рассматривая Рыжика.
Тот осторожно начал рассказал ему всю свою историю, но почему-то умолчал о мсье Портмоне, а соврал, что просто убежал, чтобы искать свою маленькую хозяйку. Щен трясся, как любопытная собака, морщил мокрую мордочку. Он был таким милым и доброжелательным.
— Не плачь, — сказал ему Щен. — Как стемнеет, я тебя отведу в очень хорошее место, там тебе помогут.
— Спасибо, Щен, — ответил ему Рыжик. — А сам ты как оказался на улице. Ты же тоже должен жить у людей и служить им?
— Ох, это очень горькая история, — прошептал платочек. — Люди уже не хотят, чтобы платки из ткани служили им и жили с ними. Когда-то нас было много! Ни одного ребёнка не отпускали их дома, не положив в карман носовой платок. Ни одна женщина не выходила без нас в сумочке. Все мужчины носили нас в нагрудном кармане. История нашего рода древняя и славная. Мы отважно вели свои войска во всех войнах против простуд и гриппа и побеждали. У нас есть настоящие герои. Про них сложены легенды, написаны песни. Нас красиво вышивали и дарили друг другу в знак любви и верности. Люди прославляли нас. Но настали другие времена. И на смену платочкам из материи пришли бумажные, без роду и племени, без истории и памяти, ловкие и одноразовые. Они оказались очень удобными, их не надо стирать и хранить. Так люди стали все реже и реже пользоваться нами. Меня, например, выкинули после того, как ребенок один раз высморкался на улице. Он хотел сунуть меня в карман, но его мама сказала, что это негигиенично, и бросила меня в урну… Впрочем, это было давно. И я уже не плачу. Но помню и буду помнить!
Щен замолчал и отвернулся. А Рыжик так устал от переживаний и скитаний, что свернулся в клубочек и уснул. Спал весь серый тёплый майский день, иногда просыпаясь и глядя, как Щен задумчиво смотрит на него и шевелит рваным ухом. Один раз Рыжик не увидел Щена, но был таким сонным, что тут же закрыл глаза.
В уже густых сумерках Щен с Рыжиком осторожно вынырнули из-под скамейки. Носовой платок шёл уверенно, болтая о чём попало. Когда мальчишки завернули за угол очередного дома, очень старого, облезлого, Щен нырнул в щель его фундамента. Рыжик чуть замешкался. Он почему-то не хотел туда идти, но сделал над собой усилие и двинулся вперёд. Едва вечерний свет померк, как на Рыжика со всех сторон кто-то навалился. Его схватили сразу несколько жестких пальцев, так сильно, что он не смог дышать.
«Попался, голубчик. Мы тебя распустим, чтобы никому ничего не сказал», — прошипел один из нападавших, и Рыжик узнал голос Указки. А потом почувствовал резкий запах краски, который всегда исходил от Краба Крабыча. Рыжику стало ясно, что он снова попал в старый клан. Мальчик пытался вырваться, но не смог, он почувствовал, что его куда-то потащили. Ему было очень страшно.
Внезапно на толпу налетел мохнатый вихрь. Рыжик почувствовал, как разжались цепкие пальцы, он смог вздохнуть и оглядеться. Кот, которого назвали связным чёртом, отчаянно дрался с кланом. Верхом на нём сидел Краб Крабыч, пытаясь сжать коту шею, тот мотал головой, раскидывая по сторонам варежки и перчатки, которые упорно вставали и снова бросались на него. Затем кот схватил зубами тускло блеснувшую стразами Аллу Аркадьевну, та заорала так, что на пару секунд драка замерла. Рыжик воспользовался паузой, чтобы броситься к щели и вынырнуть на улицу. Он стремглав побежал, куда глаза глядят, не смотря по сторонам, не таясь, рискуя попасть кому-нибудь на глаза.
Он бежал долго, пока не упёрся в высокую кирпичную стену, вдоль которой росли густые кусты, уже выбросившие первые листочки и начинавшие походить на зеленое облачко. Мальчик забился в них поглубже и глубоко вздохнул. Была уже почти ночь.