Бытовая магия в нашем мире не была редкостью, но мало кому удавалось совмещать обычные заклинания (для которых и стихия-то не нужна, любой ребёнок с непробудившейся силой, но при наличии магического источника мог научиться им) и свою стихию. Чтобы заставить огонь, воду, землю и воздух принимать определенные формы, нужно было быть мастером. Мики могла заставить огонь помогать ей, но никогда не задавала ему желаемую форму. Мне же оставалось лишь мечтать, что я когда-нибудь смогу зажечь собственный огонек на ладони, не навредив при этом окружающим.
Почувствовав ещё один толчок, уже более ощутимый, я развернулась и, дождавшись, пока ата водный маг обойдет меня, поплелась следом за ней, мысленно обращаясь к своей богине:
«О великая Мигрис-мат, пощади, не дай опозориться, не отбери свой огненный дар, не дай остаться мне голышом!»
Ведь пламя вокруг меня появилось самопроизвольно и я совершенно им не управляла.
Стоило только нам выйти за дверь, как женщина что-то тихо прошептала, и её дубина превратилась в длинный кокон, который укутал меня, не пересекаясь с моим огнем, но закрывая от чужих глаз.
Очень-очень вовремя.
Сразу же после этого мое пламя потухло, не оставив после себя ни единого следа, так же как и одежды.
Мне стало невыносимо горько, ведь даже представить было тяжело, с каким трудом отец раздобыл столь дорогие платья для нас, а я сожгла свое одним махом, да еще и на глазах у стольких одаренных магов. Иные попросту не преподавали бы в Высшей Катрионской Академии.
— Проходи, не стой столбом, — окликнула меня ата Элина, войдя в небольшое помещение.
Я вздохнула в отчаянной попытке сдержать подступающие к глазам слезы и переступила порог кабинета. Помещение, на удивление, оказалось огромным – видимо, на дверях стояло искажающее заклинание, чтобы студенты не совали свой нос куда ни попадя. Даже потолки были выше, чем в коридоре, они вмещали под собой высокие и длинные стеллажи, набитые самыми разнообразными вещами. На нижних полках под стеклом были продукты, выше посуда, много посуды, чуть дальше – канцелярские принадлежности. Женщина пропала из вида, скрывшись за теми самыми стеллажами, и я тихой поступью двинулась следом за ней. За полками с бесчисленными бумагами были шкафы с отрезами ткани, на каждый цвет по несколько шкафов, за ними стояла мебель, покрытая пленкой, разглядеть которую мне не удалось.
— Вот, надевай. — Водный маг, в один момент оказалась рядом и протянула мне льняное платье грязно-молочного цвета. Затем опустила голову вниз и недовольно произнесла: — Хоть обувь не сожгла. Как тебя вообще родители сюда отпустили?
Я промолчала: ответить мне было нечего. Родители знали, что мне тяжело дается магия, но даже не представляли насколько, ведь всегда рядом была Микаэла, которая помогала и в опасных ситуациях управляла вышедшим из-под контроля огнем.
Водяной кокон пришел в движение — водопадом стек на пол, став обыкновенной лужей, в которой я тут же промочила туфли.
Ата Элина хмыкнула и щелкнула пальцами, вода испарилась, а я, поджав губы, потянулась за одеждой. Сдерживать слезы становилось все труднее. Глаза наполнялись влагой, пока я рваными движениями натягивала платье.
Я злилась.
На никчемную себя, на злую ату, на чрезмерно одаренную магией сестру, на невнимательных родителей, на весь белый свет. Я по жизни была скромна и никогда не ставила себя выше других людей, но все же сейчас, стоя в платье из грубой ткани на голое тело, чувствовала себя униженной. Я, наследница древнего рода, была одета как последняя оборванка, не имеющая ни нижнего платья, ни вообще какого-либо нательного белья. Это было ниже моего достоинства.
Перестав разглядывать дешевую грубую ткань, я подняла голову и заметила искры торжества в глазах моей будущей преподавательницы. Надменность одаренной аты стала для меня последней каплей — я сорвалась. Слезы потекли ручьями, застилая глаза.
Я развернулась и побежала вон, не разбирая дороги, не замечая мимо проходящих людей. Бежала в неизвестном направлении. Мне нужно было на воздух. В тишину. Туда, где никого бы не было и ни единая живая душа не увидела бы моего позора.
Пару раз налетев на студентов (или преподавателей – кто их разберет, я не смотрела по сторонам), я чуть не врезалась в крепкую мужскую грудь, но сильные руки схватили меня за плечи, не допустив нашего столкновения. Я же, всхлипнув, вырвалась, так и не посмотрев на остановившего меня мужчину, и побежала вперед. Мне было стыдно. Неприятностей становилось все больше и больше, и они, как огромный снежный ком, летящий с горы, преследовали меня и грозили вот-вот раздавить.