- Что насчет фирмы? – нетерпеливо спросил и придвинул чашку, аккуратно держась за ручку в форме сердца.
- Тот прихвостень Данила, что смотрел на меня, помнишь? – дождалась, пока друг кивнет. – Он требует отдать ему фирму, иначе всё расскажет Данилу. Это он подослал Ваню.
- Блядь, - прошептал и провел ладонями по лицу. – Всё дерьмо по кругу гуляет. Так он свидетель получается?
Отстраненно рассматривала рукоять, когда на задворках сознания эхом прозвучал вопрос.
- А? – вернула внимание другу. – Нет, свидетелем оказался главарь. Он признался.
Глаза Сережи максимально округлились, и он медленно открыл рот. Застывшее выражение на лице вызвало тихий смех и Алиса поспешила прикрыть рот ладонью.
- Что, блядь, происходит? – гневно выпалил в следующую секунду, отодвигая чашку.
- Ебаный прихвостень подставил Дениса. А ещё, Агранов этот хитрый жучара, хотя кто бы сомневался.
- Аграно… Так стой! – нервно замотал головой. – Давай в деталях и по порядку.
Шумно выдохнула и достала сигарету из пачки. Щелчок бордовой зажигалки и табак моментально принимает прикосновение пламени. Швырнула зажигалку и вслед за клубком дыма последовали её слова.
Рассказывала всё, как и заказали. В подробностях и по хронологии. Периодически на время замолкая, чтобы друг уложил в голове факты, которые способны снести крышу.
Под волны её спокойного, монотонного рассказа сгорели две сигареты, и опустели чашки. Вскоре руки, обязанность которых выливать на холст полеты фантазий, сами потянулись к оружию. Будто пыталась хоть чем-то занять себя, отвлекая воспаленное сознание любимым делом.
- Нет, это чушь.
Хмыкнула, внимательно глядя на патрон. Другой реакции от собеседника и не ожидала.
- Как ты собираешься его завалить?
- Молча, - щелкнула затвором, подтверждая свое намерение.
- Куда уехал твой папа? Может, позвонишь ему?
- Да, позвоню, - повысила голос, включая плохую актрису. – Папочка, у меня проблемы. Я грохнула одного из ваших, и с тех пор моя жизнь превратилась в полную херь. А теперь мне угрожают и требуют фирму. У меня проблемы, папочка.
- Всё равно он узнает! – отчеканил слова. – Так лучше от тебя.
- Нет времени. Уже завтра встреча с гребаным пронырой. Хотя папа скоро узнает, кто убрал его людей…
Отшвырнула ствол и облокотилась на столешницу, обессилено пряча лицо в ладонях. Запуталась в собственных убеждениях и эмоциях. Сама не знала, откуда берутся новые силы на борьбу и холодная решимость убрать ещё одного человека.
Нет, не человека, а ублюдка из-за которого пострадал Денис. Но связавшись с подобными людьми, с ужасом понимала, что их образ жизни, их мышление и деятельность поглощают в свой омут. Меняют мировоззрение и действия. И сделав только один шаг в сторону этого мира, уже невозможно вернуться без повреждений. Или просто… невозможно вернуться.
Кто-то настойчиво забарабанил в дверь. С такой силой, будто желая выбить и не ждать пока её откроют. Алиса вмиг подняла голову и испуганно взглянула на Сережу.
- Бля, а там же открыто…
Шепотом сообщил, и в следующий миг щелкнула дверная ручка. Кто-то зашел в квартиру.
Первый тихий шаг незваного человека, и Алиса положила холодную ладонь на пистолет. В такт приближающимся шагам уверенно обхватила рукоять. Шаг. Встала и навела оружие на дверной проем. Шаг. Физически и морально приготовилась жать на спусковой крючок.
На выдохе…
- Картина маслом, художница, - Романов остановился у порога, пряча руки в карманах брюк, и прищурено осматривая кухню.
Замерла, продолжая целиться в главаря и слабо прикасаться к крючку.
Мужчина равнодушно посмотрел на оружие, а затем ей в глаза.
- Красиво смотритесь, – прозвучал ленивый баритон, и главарь смело сокращал расстояние.
Прогулочный шаг и едва заметная улыбка на его устах. Убрала палец с крючка за секунду до того как мужчина резким движением схватил её запястье и увел руку в сторону.
- Свободен, - прозвучал гневный, повелительный тон, и приказ явно касался Сергея. – Повторять не буду.
Косо посмотрела на друга, что не сдвинулся с места, и как можно незаметнее кивнула в сторону двери. Облегченно выдохнула и прикрыла глаза, услышав скрип деревянной ножки по кафелю. Сережа оставил стул и, окинув взглядом хватку главаря на её запястье, опять замедлился.
Слабо поджала губы, безмолвно выражая недовольство и, друг, наконец, подался к выходу.
Стальная хватка главаря будто заставляла расцепить пальцы и выронить пистолет. Но стойко выдержала жжение прикосновения, не смея морщиться от боли.