- Думаю бежать от семейных проблем бессмысленно, - подобрал джинсы, что валялись возле Алисы. – Если они застряли в твоей башке.
Он был прав. Относительно, потому что рассуждал исходя из басни, которую Алиса сочинила на ходу. Но ведь убегала она от вполне реального какого-то авторитета и любящего свидетеля. И даже сумей выбросить это из головы и не вспоминать, угроза оставалось реальной.
- Мне нужно ехать, - проговорила, не отрывая взгляд от ковра. – У меня встреча с заказчиком.
- Вряд ли, - скептично бросил Данил.
Услышала шорох раздвижной двери, а затем удары капель воды. Осталась сидеть на полу, заворожено рассматривая ковер.
Ненавидела, когда что-то заставляют делать. Всегда виртуозно обходила запреты и приказы, получая желаемое. Делала только то, что захочет. А тут нарисовался дядя, который пытается управлять действиями.
Через какое-то время он вышел из ванной комнаты и прошел мимо.
- Пойдем. Сварю тебе кофе, - он покинул спальню.
Черт. Поняла, что даже адреса не знает, чтобы вызвать долбаное такси.
Встала и, скрестив руки на груди, поплелась остывшим следом.
Ступила за порог и этого хватило, чтобы заблудиться. Брела по коридору, пока не врезалась в стеклянную дверь, что вела на террасу. Отлично. Пошла не в ту сторону. Развернулась и в ускоренном темпе прошла то же расстояние. Набрела на лестницу и спустилась.
Темные, матовые ступени привели в просторную гостиную. Ладно. После такого она никогда не поверит, что волчара зарабатывает автосалонами. Особую симпатию вызвала каминная зона в гостиной и кресло-кокон возле панорамного окна.
Пошагала на звуки и, наконец, попала в кухню. Прошлась босиком по серо-черной теплой плитке и села за стол, что по своей высоте и форме больше напоминал барную стойку.
Мужчина увлеченно готовил завтрак. На сковородке что-то шкварчало, пока Данил нарезал салат. Поставил перед Алисой бежевую чашку кофе и снова вернулся к готовке. Уставилась на содержимое чашки, подперев голову рукой.
Порой искоса и безразлично наблюдала за мужчиной.
- И почему ты так ненавидишь завтракать? – спросил Данил, усаживаясь напротив. – Принцип какой-то?
- Принцип, - лениво ответила. – Лучшие дни начинаются с обеда.
Данил закинул в рот кусочек бекона и вопросительно посмотрел на Алису.
- Я ем, только когда действительно голодна, а не когда завтрак, обед или ужин у кого-то. В основном это вечер и ночь. Иногда днем.
- Я же говорил, что ты странная, - и заполировал умозаключение глотком кофе.
- Нет, ты говорил, что художники странные, - едко напомнила. – То бишь обобщал.
- Сути не меняет. Кофе ты тоже принципиально только вечером пьешь? – указал кончиком столового ножа на чашку.
Опустила взгляд и посмотрела на напиток. Нет, кофе обожала в любое время суток, но не видела, как его готовили. Вдруг волчара что-то подсыпать удумал.
- Переезжай ко мне, - неожиданно предложил Данил. – Раз решила спрятаться в этом городе от чокнутой семейки…
- Мне не надо пристанище, - быстро покачала головой. – Я сама справлюсь.
- Я выяснил, где ты остановилась.
- Тебе не кажется, что ты переходишь границу? – гневно посмотрела исподлобья.
- Какую?
И снова умостила голову на ладонь. Действительно нет границ. Для этого мужика их не существует.
- Мы не в тех отношениях, чтобы жить вместе, - тихо проговаривала. – И вообще у нас нет отношений. Мы прекрасно используем друг друга. Предлагаю на этом…
- Да, - кивнул, отрезая кусок картофеля. – Но твои вещи уже здесь. Ты переехала, - сопроводил новость улыбкой.
- Какого хера? – Алиса выпрямилась, настороженно глядя на мужчину.
Данил криво ухмыльнулся и встал из-за стола. Покинул кухню. Алиса бросила вслед несколько ярких матов, но лишь мысленно. Схватила бутылку минералки и живо открыла. Припала к горлышку, наслаждаясь прохладными глотками.
- Вот, - из блаженства выдернул сиплый голос.
Алиса ошалело наблюдала, как мужчина заносит её картины на кухню и выставляет их на тумбочке, устраивая что-то наподобие галереи.
После такого замеса даже захочется завтракать, но только крепким алкоголем.
- Это пиздец, волчара, - пробурчала, осматривая свои работы.
- Всё забрали? – Данил вернулся за стол. – Вроде всё. В номере ничего не осталось.
Он спокойно продолжал завтракать, пока Алиса пыталась сообразить, что за хрень вообще происходит в её жизни. И за какие грехи. Неужели за убийство оленя, которого убила на охоте в девятнадцать лет. Первое и последнее животное, которое сразила выпущенная ею пуля и которое она потом даже есть отказалась. Больше на охоту не ездила.