Маттео присвистнул.
— Срань господня. У них поехала крыша? Что бедная девочка сделала, чтобы заслужить такую судьбу?
Я был не в настроении для его шуток. Мне хотелось кого-нибудь ударить.
— Она старшая дочь Консильери и похожа на ангела, спустившегося на землю, если верить Фиоре Кавалларо.
— Поэтому они выдают ее замуж за дьявола. Союз, заключенный в аду.
— Маттео, ты начинаешь меня бесить.
Я перегнулся через барную стойку, схватил самую дорогую бутылку виски, которую наш отец хранил для особых случаев, поднес ее к губам и сделал большой глоток.
Маттео выхватил бутылку из моей руки и глотнул алкоголь, уничтожив значительное количество янтарной жидкости, прежде чем вернуть ее мне.
Какое-то время мы передавали ее туда-сюда, после чего Маттео снова подал голос:
— Неужели они действительно собираются женить тебя на этой девочке? В смысле, я обеими руками за всевозможные извращения, но трахнуть пятнадцатилетнюю слишком странно даже для меня.
— Ее мудак отец передал бы ее мне хоть завтра. Этому ублюдку, кажется, плевать.
— Так что ты будешь делать?
— Я сказал отцу, что не женюсь на ребенке.
— И он ответил тебе, что надо быть мужиком и делать то, что велит твой Капо.
— Ага. Так и сказал. Он не видит причин, по которым для свадьбы девочка должна быть старше. Все, что ей нужно делать - раздвигать передо мной ноги.
Маттео сузил глаза в этой своей чертовски раздражающей манере, которая появлялась у него, когда он пытался что-то понять.
— И ты сможешь?
— Смогу что?
Я понимал, что он имел в виду, но меня до чертиков раздражало то, что ему приспичило спросить. Я ожидал подобный вопрос от кого угодно, но только не от него. Он знал, что даже у меня были определенные границы, которые я не готов был пересечь. И все же. Жизнь могла быть сукой, особенно, если ты в банде и понимаешь, что «никогда не говори никогда» - твое жизненное кредо.
— Ты трахнешь ее?
— Я убийца, а не педофил, тупой ты мудак.
— Говоришь как истинный филантроп.
— Да пошел ты и прекрати читать этот гребаный словарь.
Маттео усмехнулся, и я покачал головой, улыбаясь. Этот засранец знал, как заставить меня почувствовать себя лучше.
***
Маттео не переставал болтать с тех пор, как мы вышли из самолета. Я был в нескольких секундах от того, чтобы ударить его кулаком в горло.
— Лука, хватит дуться. Ты должен быть счастлив. Встретишься сегодня со своей невестой. Неужели тебе не любопытно, как она выглядит? Может, она уродина.
Нет, не может. Отец не позволил бы Синдикату так нас обмануть. Но я не нашел ее фотографий в Интернете. Казалось, Скудери ограждал свою семью от внимания общественности.
— Я удивлен, что прислуга не последовала за нами. Рискованно позволить потенциальным врагам идти через дом без наблюдения. Вынуждает меня задуматься, не ловушка ли это, — сказал Чезаре, поглядывая через плечо.
— Это демонстрация силы. Скудери хочет показать нам, что не волнуется по поводу нашего присутствия, — произнес я, когда мы двинулись в направлении, указанном прислугой.
Я услышал, как в нашу сторону побежали люди. Рука потянулась за оружием. Чезаре и Маттео последовали моему примеру в тот момент, когда мы повернули за угол. Увидев, что вызвало переполох, я расслабился. Дети гонялись друг за другом, мчась прямиком на нас. Мальчишке удалось затормозить, а вот маленькая девочка со всего маху врезалась в меня, взмахнув ручками. Я вскинул руки, чтобы поймать ее. Она уставилась на меня, широко открыв глаза, пока я держал ее за плечи.
— Лилиана, — закричала другая девочка. Мой взгляд метнулся к ней, затем к ее светлым золотистым волосам, и я понял, кто она. Ария Скудери, моя будущая жена. Она была среди них самой старшей, но, черт побери, все равно выглядела чертовски юной. Имею в виду, я и не ожидал, что встречу взрослую женщину, но у меня теплилась надежда, что ее возраст не будет настолько очевидным. Я не знал точно, как бы поступил, если бы Кавалларо с отцом не согласились подождать, пока ей не исполнится восемнадцать.
Она была по-детски миленькой, но за этими юными очертаниями скрывалось обещание настоящей красоты. Девушка была маленькой, но с моими габаритами большинство женщин были такими. Через несколько лет, когда станет моей женой, она будет сногсшибательной. И до тех пор ей стоит научиться лучше скрывать свои эмоции. Она выглядела чертовски испуганной. Я привык к таким взглядам от людей, но с женщинами предпочитал восхищение и жажду вместо ужаса изо дня в день.
— Лилиана, иди сюда, — сказала она.