Сердце Пейдж бешено заколотилось. Она подалась бедрами к нему навстречу, прижимаясь жесткими бусинками сосков к его груди. Всего один поцелуй… и она вспыхнула от страсти. Между ними всегда так было. Она никогда никого не хотела так, как его.
И никогда не ожидала чего-то меньшего.
Дрейк скользнул языком по её нижней губе. Прямо в её рот. Её волк с годами стал целоваться ещё лучше. Научился соблазнять, брать, заставлял её хотеть гораздо большего. Заставлял её…
Дрейк поднял голову. И пристально уставился на нее — сильное, словно высеченное из гранита лицо, которое она часто видела во снах, лицо, на котором появилось несколько новых морщинок, но всё с тем же квадратным подбородком, высокими скулами и слегка жестокими губами. Она видела, как в его глазах отражалась всё та же грубая страсть.
С годами его страсть не утихла. Он ещё хотел её, так же как и она его. Он всё ещё…
— Полагаю, это значит, что она принадлежит тебе… — пробормотал стоявший позади них белокурый оборотень. — Вампир… с оборотнем — это извращение…
Дрейк оттолкнул Пейдж и одним быстрым движением схватил блондина за шею.
— Я заметил на её горле следы твоих когтей.
Пейдж прикоснулась к коже на горле. Под пальцами ощущалась кровь. Надо же. А она и не заметила жжения. В конце концов, что такое несколько царапин по сравнению с тем, что ей довелось испытать в последние десять лет?
— Ты никогда больше не прикоснешься к ней. — Дрейк отшвырнул парня в коридор. Оборотень врезался головой в стену. — Если ты снова протянешь к ней свои когти, Майкл, я разорву тебя на куски.
Ладно, Дрейк переживал о её царапинах. Она не помнила, чтобы раньше он был настолько кровожадным.
Он развернулся к ней. В его глазах всё ещё отражалась жажда и страсть. Не в этого мужчину она влюбилась много лет назад. В мужчине, смотревшим на нее сейчас, преобладал дикий волк.
— Проследите, чтобы меня никто не побеспокоил, — приказал Дрейк и направился к ней. Она должна заговорить. Сказать хоть что-нибудь. Но по-прежнему не могла произнести ни слова. Возможно, ей стоило начать с чего-то наподобие…
«Привет, мы долго не виделись. Тебя интересует, почему я исчезла десять лет назад, не сказав ни слова. И мне есть, что тебе рассказать, — весьма занимательную историю».
Больше похожую на кошмар. Кошмар, который она только что привела к его порогу.
Дверь позади него захлопнулась с тихим щелчком. Пейдж осмотрела комнату. И оказалась права. Это определенно спальня, в которой доминировала огромная кровать со смятыми простынями. По крайней мере, похоже, Дрейк спал один. Если бы в постели с ним находилась волчица, Пейдж, возможно, не сдержалась бы и вцепилась когтями ей в горло.
Пейдж вздрогнула, когда Дрейк к ней прикоснулся. Хотела бы она скрыть свой страх, но будучи оборотнем, Дрейк наверняка его почувствовал. У оборотней чертовски хорошо развито обоняние. Лучше чем у кого-либо ещё в мире.
Он скользнул пальцами по изгибам её груди. Он должен остановиться. Этого не могло произойти. Пока нет. Сначала им нужно поговорить.
— Дрейк, я…
Он приподнял цепочку ожерелье. Взглянул на тяжелый золотой медальон с выгравированной на нем головой волка.
Она сглотнула.
— Зачем ты надела его? — прорычал Дрейк мрачным, наполненным похотью голосом, по которому она всегда тосковала.
И тоскует до сих пор, она попыталась отстраниться от собственных переживаний и сосредоточилась на том, что он говорил. Её ожерелье. Он подарил его Пейдж, когда ей исполнилось девятнадцать. В тот день он рассказал ей о том, кем являлся на самом деле.
Вервольф.
Именно в тот день её жизнь кардинально изменилась.
Пришло время заговорить женщине. Она облизнулась, пробуя его вкус, и с трудом выговорила:
— Я… ты тогда сказал мне… что ни один оборотень не нападет на меня, если я одену его. — Ожерелье означало защиту стаи.
Дрейк сильными загорелыми пальцами сжал ожерелье. Затем дернул и сорвал с нее золотую цепочку, словно вонзая когти в её сердце.
— Я сказал тебе тогда, — прорычал он ещё более мрачным голосом, — это ожерелье означает, что ты принадлежишь мне.
Ах, верно, в нем всегда полыхала эта ярость.
— Но потом ты уехала. — На щеке Дрейка дернулся мускул. — Пропала.
Пейдж отшатнулась. Умная женщина отступит, если на нее прет огромный злой оборотень.
— Ты исчезла, — прорычал он, сжимая побелевшими пальцами ожерелье, — исчезла, когда должна была стать моей.
Да, человек по имени Пейдж Слоан обещала любить его вечно. Но потом она перестала быть человеком, превратилась в то, что он ненавидел больше всего на свете.
Вампиром.
— От тебя не воняет смертью, — сказал Дрейк.
Она вздрогнула от его жестких и холодных слов. Оборотни всегда говорили, что вампиры на вкус и запах ощущались как смерть — это считалось одним из их многочисленных оскорблений. Так почему же она не ожидала от него подобного удара?
— От тебя тоже не воняет мокрой псиной. — Она никогда не видела его животную половину. И не хотела этого. Пейдж расправила плечи. — Наверное, мы оба полны сюрпризов, да?
— Чертовски верно сказано.
Она скрипнула зубами. Конечно, глупо было ожидать, что этот мужчина кинется к ней, обнимет и поклянется в вечной любви. Этой своей мечте она позволила умереть давным давно. Но, черт побери, он что хотел разорвать её душу на части?
— Послушай, понимаю, ты не очень-то рад меня видеть…
Дрейк шагнул к ней. Она снова отступила. Последнее, что ей сейчас нужно, ощутить на себе его большие горячие руки. Когда он прикасался к ней, её охватывало сильнейшее возбуждение. У нее слишком долго не было любовника.
Никого, кроме него.
Верно. Чертовски долго.
Но страсть подождет. Пока.
— Знаешь, как долго я искал тебя? — оскалился Дрейк. Она могла видеть кончики его клыков. Наверное, это не очень хороший признак. Что там об этом говорили в мире вампиров? Клыками волка вымощена дорога в ад. Он медленно покачал головой и сказал: — Ты исчезла.
Не то чтобы она хотела его бросать. Но ему предстояло стать следующим альфой стаи, а её…
Укусили.
— Не думаю, что ты хотел бы увидеть вампира на своем пороге. — Частично её гнев — который она обычно так старательно сдерживала — прорвался сквозь её слабый контроль. — Даже если это вампир, с которым ты трахался.
Он кинулся на нее. Она должна была предвидеть нечто подобное, но слишком долго жила среди людей, а оборотни, черт возьми, могли двигаться слишком быстро.
Через две секунды он уложил её на постель, распластав на простынях и прижав руки к матрасу.
— Тогда ты не была вампиром.
Он прижался к ней всем своим мускулистым телом. Нет, поправка, он прижался к ней всем своим возбужденным мускулистым телом. Его внушительный напряженный член ни с чем невозможно было спутать.
— Тогда ты была человеком, — сказал он, крепче её сжимая. — Не вампиром, не…
Сейчас не имело значения, кем она была раньше.
— Теперь я вампир. — Его заклятый враг. Только… он всё ещё хотел её. Она думала, оборотни терпеть не могли её вид. Об этом ей рассказывали достаточно часто.
Голос из её кошмаров прошептал в голове: «Как думаешь, он когда-нибудь снова захочет тебя? Один взгляд, один вздох… и ты умрешь, как только он узнает, кто ты».
И она не сможет снова возродиться.
Она ждала, когда он вопьется когтями в её горло. Пейдж не хотела этого видеть и прикрыла глаза. Она бы запомнила его прежним. Если бы Дрейк помнил её такой же.