— Хорошо, я позвоню куда-нибудь утром. Но я не пойду в это проклятое место для проблемной молодежи.
Мой отец усмехается.
— Я не виню тебя. — Он делает паузу на мгновение. — Вы знаете, что вам нужно извиниться перед мисс Моррис.
Я слышу, как мама всхлипывает.
— Я не буду.
— Ирен, — говорит папа так, что это значит гораздо больше, чем просто ее имя.
— Ладно, — вздыхает мама. — Я извинюсь перед ней, но не соглашусь, что Деми сделала что-то не так.
— Я тоже не буду. Давай, пойдем спать.
Стулья царапают по полу, когда они встают.
Я бросаюсь вверх по лестнице и плюхаюсь на кровать, накрываясь одеялом. Я открываю глаза, когда слышу, как закрывается дверь, и смотрю в потолок.
Каратэ звучит не так уж и плохо. Особенно, если мне удастся ударить что-нибудь.
Восемь лет назад
— Деми, пора идти, дорогая, мы не хотим опаздывать! — Мама зовет, стоя внизу у лестницы.
Я смотрю в зеркало, в шестой раз рассматривая свой наряд. Простое синее платье, которое на мне, красивое, но бессмысленное, поскольку мне придется надеть ужасное выпускное платье, как только мы прибудем на футбольный стадион.
— Деми, — голос мамы становится резким.
— Иду, мама. — Вздохнув, я проверяю, надежно ли закреплен мой пучок-балерина, выключаю свет и спускаюсь по лестнице.
— О, Деми, ты прекрасно выглядишь. Я не могу поверить, что моя маленькая девочка сегодня заканчивает школу!
Папа несет к нам два стакана с кофе. Я улыбаюсь.
— Ты говоришь на моем языке любви.
Он усмехается.
— Все для моей девочки. Ирэн, перестань издеваться над ней, ты заставляешь ее краснеть.
Мама фыркает.
— Не указывай мне, что делать, Роберт. Посмотри на нее. Она уже выросла. — Она кладет руки на сердце, и ее светло-голубые глаза наполняются слезами.
— Я знаю, Ирен. Она уже большая девочка. — Папа закидывает ей руку на плечо и целует ее в макушку.
Я наблюдаю за ними, как всегда, поражаясь тому, что они любят друг друга так же сильно, как и раньше. Особенно, несмотря на все эти ссоры, но они такие.
«Нормальные» — не лучший способ описать моих родителей, хотя я бы не стала говорить, что они странные.
Они потрясающие. Они любят меня. Ссоры — их не единственная форма общения, и они были так терпеливы со мной, хотя большинство других сдались бы после первой же драки в школьном дворе.
— Готовы? — спрашиваю я, надеясь избежать новых слез.
— Это так волнующе, Деми. Выпускной. — Мама визжит. — Миру лучше подготовиться к встрече с Деметрией Баррерой, ты покажешь им, кто здесь хозяин.
Я закатываю глаза, надеваю легкую куртку и хватаю сумочку с вешалки.
— Мне нужно получить высшее образование, прежде чем мы задумаем мировое господство, мама.
— Мировое господство не может ждать, — говорит она притворно серьезным тоном.
— Мир будет моим, моим я вам говорю! Ууахахаха…
Мы с мамой смотрим на папу, который опускает голову от злобного смеха. Его взгляд скользит между нами.
— Что? Не похоже?
Мама поднимает руку и сжимает указательный и большой пальцы вместе.
— Лишь малость.
Смеясь над внезапным выражением удивления, мелькнувшим на его лице, я распахиваю дверь. «Мир Мой.» Я подбрасываю кулак в воздух и слышу, как он фыркает в ответ на мою имитацию.
— Видишь, она понимает, — говорит он моей маме.
— Чем я заслужила этого человека?
Я оглядываюсь назад. Мама смотрит на небо, а папа смотрит на нее с чистой неприкрытой любовью. Он хватает ее на руки и целует так сильно, что мне приходится отвернуться, чтобы меня не стошнило.
Мое сердце сжимается от острого напоминания о том, что я никогда не познаю такой любви. Я потираю грудь и хмурюсь, повторяя мантру, которой меня научил терапевт, которого наняли мои родители.
Вас не определяет ваше прошлое. Вы заслуживаете любви.
Что ж, мы позаботимся об этом, не так ли?
Три года назад
— Черт возьми, — бормочу я себе под нос.
Снова сверяясь с картой кампуса, я изо всех сил стараюсь не выглядеть жалкой первокурсницей.
Можно было подумать, что двух с половиной лет обучения в этом университете будет достаточно, чтобы сориентироваться, но, увы, это не так. А так я стояла посреди двора между зданием студенческого общежития и главной библиотекой, пытаясь найти дом Симсона, где проходил мой первый урок психологии раннего детства.
Классы моего бакалавриата стали более неясными, как и их местонахождение.