Черт, я знала, что наша химия в огне. Шейн скоро будет брошен в пользу новой подружки.
— Это ужасно, девочка. Но я соглашусь, если ты позволишь мне выбрать размер и место.
Я колеблюсь, потому что в моем видении Тай будет начертан на моем сердце, точно так же, как он сделал это для меня. Но когда я действительно ложусь под Нэш, а на ней черные эластичные перчатки, она показывает пальцем в мою сторону, сигнализируя мне перевернуться на живот.
— Завяжи волосы. Очень сильно, — инструктирует она.
Я делаю, как она говорит, и мое сердце бешено колотится. Нэш выбирает место прямо под моим левым ухом и применяет трафарет, который она сделала для татуировки.
— Татуировка на груди очень актуальна, если ты заключенный, — говорит она, включая машину, — но я думаю, что это место имеет гораздо больше смысла.
От жужжания кружится голова, но я сдерживаюсь.
— Ты выбрала маленькую татуировку, — возражаю я.
— Мой замок, мои правила, детка. — Она смеется. —Будет больно, так что сделай глубокий вдох и помни, что любовь причиняет боль.
Конечно, Нэш. Это, безусловно, так.
***
Огромная арена Лас-Вегаса битком набита людьми. Никто даже не удосуживается присесть, Все стоят, и воздух гудит от оглушительного рева пения и аплодисментов. Атмосфера гудит от волнения, смешанного с гнетущим запахом пива, хот-догов и БО.
Есть много типов толпы, и все они разные. Футбольная толпа — это не то же самое, что баскетбольная толпа; хоккейная толпа отличается от футбольной. А толпа ММА? Это просто безумие. У фанатов здесь такая грубая, безудержная страсть.
Кэм проталкивается сквозь массы, направляясь к пресс-зоне, которая буквально всего в пятнадцати футах от ринга. Я едва слышу собственные мысли, и это здорово, потому что в данный момент мышление не является моей сильной стороной.
На арене слишком жарко, поэтому я снимаю куртку, как только мы находим свои места. На мне классное синее винтажное платье, одно из немногих, что у меня есть, и мои джинсовые кеды. От утренней татуировки до сих пор остались отголоски боли, и Нэш пообещала, что она будет чертовски чесаться, как только начнет заживать, но меня это совершенно не беспокоит.
— Я принесу нам чего-нибудь попить, — кричит Кэм мне в ухо. Затем он делает шаг назад и смотрит. Моя новая татуировка не ускользнула от него. Он слегка хмурится, но ничего не говорит, просто поворачивается в другую сторону и уходит.
Я плюхаюсь на свое место и осматриваю все вокруг. Я почти уверена, что видела, как Доусон ходил за пределами ринга, и я определенно видела Джесси, сидящего напротив ринга, с несколькими другими бойцами XWL, которые пришли посмотреть шоу. Есть диктор, который время от времени развлекает публику, но я не стала слушать, что он говорит.
Репортер справа от меня случайно толкнул меня локтем в ребра.
— Ой, извини.
Я киваю.
— Эй, я тебя знаю? — Он оборачивается.
— Скорее всего, нет. — Я качаю головой. — Журнал «Диабло Хилл»? — Я попробую.
Он хмурится.
— Я из MMA Madness. Крис, — представился он, и мы пожали друг другу руки. Он все еще хмурится, все еще смотрит на меня, и когда осколки складываются воедино, я краснею и отворачиваюсь от него, отчаянно пытаясь избежать его следующего вопроса. Но я действительно слышу, как Крис улыбается позади меня, когда он говорит. — Эй, ты давняя подружка Уайлдера. Я видел тебя на TMZ, когда проводил исследование.
Ну, разве это не просто грандиозно. Я поворачиваюсь к нему. Я надеюсь выразить раздражение, но я слишком взволнована, чтобы контролировать выражение лица.
— Прости, Крис. Кажется, я не слышу тебя из-за всего этого фонового шума. Наслаждайся боем.
Я чувствую облегчение, когда Кэм садится справа от меня. Он принес бутылки с водой, и я отпиваю из своей, прижимая холодную бутылку ко лбу.
Васкес первым выходит из туннеля. Вероятно, он такого же роста, как Тай, и сложен как гладиатор. Тай занимается этим уже четыре года профессионально, но Васкес старше, ему тридцать два года, и он более опытен. Он уже выиграл три чемпионских пояса и считается мастером бразильского джиу-джитсу. Бразильская толпа громко приветствует его, а некоторые американцы освистывают его. Однако Васкес, кажется, не возражает. Он провел достаточно боев, чтобы не обращать внимания на освистывание.
Вот этого я и боюсь.
Когда диктор представляет Тая и наступает его очередь выходить из туннеля, мое сердце бьется в предвкушении. У меня мурашки по всему телу, когда толпа сходит с ума, скандируя его имя и бросая в воздух чашки. Он выходит под свою обычную злобную мелодию в стиле гранж и хладнокровно подмигивает одной из следующих за ним видеокамер, сверкая черной капой. Когда он добирается до края ринга, он поднимает руки в стороны и позволяет одному из судей похлопать себя по всему телу.