Отец стоял рядом с Сальваторе Витьелло, который выкрикивал что-то вроде.
— Мы хотим видеть кровь на простынях, Лука!
Я почти схватила его. Вот сволочь. Нью-Йорк и его больные традиции. Несмотря на предостерегающий взгляд отца, я повернулась и последовала за мужчинами. Лука и Ария были почти у дома, и мне было трудно пробиться сквозь толпу гостей, чтобы добраться до них. Я даже не знала, что буду делать, если доберусь до них. Я едва могла затащить Арию в нашу общую спальню и запереть дверь. Это никого не остановит, и меньше всего Луку. Этот парень был чудовищем.
Несколько мужчин сделали непристойные замечания в мою сторону, но я проигнорировала их, мои глаза твердо сфокусировались на белокурой голове Арии. Я почти добралась до начала толпы, когда Ария исчезла в хозяйской спальне, а Лука закрыл дверь. У меня перехватило дыхание, беспокойство и гнев заняли центральное место в моем теле.
Я колебалась между тем, чтобы ворваться в спальню, надрать Луке задницу и убежать как можно дальше, чтобы не слышать, что происходит за этой дверью. Большинство гостей мужского пола возвращались на улицу, чтобы продолжить пить, только Маттео, который выкрикивал отвратительные предложения через дверь, и несколько молодых мужчин из Нью-Йорка все еще были рядом. Я попятилась, зная, что ничего не могу сделать для Арии, и ненавидя это больше всего на свете. Так часто в прошлом Ария защищала меня от отца, и теперь, когда она нуждалась в защите, я не могла помочь ей.
Я решила пойти в спальню, вместо того чтобы возвращаться на вечеринку. У меня не было настроения снова встречаться с родителями. Я бы только сильно поссорилась с отцом, и мне действительно не нужно было это сегодня. Прежде чем я успела направиться по коридору к своей комнате, на моем пути появились два парня. Я не знала их имен. Они были ненамного старше меня, лет восемнадцати. Один из них все еще щеголял с детским жиром и прыщами. Другой был выше и выглядел более угрожающе.
Я попыталась обойти их, но высокий парень преградил мне путь.
— Вот дерьмо, — сказала я, глядя на двух идиотов.
— Не будь занудой, рыжая. Интересно, ты там тоже рыженькая? — он указал мне между ног.
Мои губы скривились в отвращении. Как будто я не слышала этих слов раньше.
Прыщавый фыркнул от смеха.
— Мы могли бы попытаться выяснить.
Внезапно появился Маттео. Он схватил высокого парня за голову и приставил острый длинный нож к его промежности.
— Или, — сказал он устрашающе спокойным голосом. — Мы могли бы попытаться выяснить, сколько времени тебе потребуется, чтобы истечь кровью, как свинье, после того как я отрежу тебе член. Как это звучит?
Я воспользовалась моментом, чтобы врезать коленом прыщавому парню по яйцам. Он вскрикнул и упал на колени. Наверное, мне не следовало так радоваться.
Маттео поднял темные брови.
— Хочешь тоже попробовать?
Мне не нужно было повторять дважды. Вместо этого я нанесла хороший удар и опустила второго парня на колени. Оба парня смотрели на Маттео расширенными от страха глазами, полностью игнорируя меня.
— Отвали, пока я не решил перерезать тебе глотку, — сказал Маттео.
Они бросились врассыпную, как собаки, зажав между ног свои руки.
— Ты их знаешь? — спросила я.
Маттео вложил нож в чехол. Он не выглядел таким пьяным, каким казался на вечеринке. Может быть, все это было напоказ. Быстрый взгляд вокруг заставил меня осознать, что мы были одни в этой части дома, и по тому, как мое сердце забилось быстрее, а желудок затрепетал, я поняла, что это действительно была плохая идея.
— Это дети двух наших солдат. Они еще даже не стали мужчинами.
Вовлечение их в мафию, вероятно, не превратит их в более хороших людей.
— Я бы и сама справилась, — сказала я.
Маттео снова осмотрел мое тело.
— Я понимаю.
Это был не тот ответ, которого я ожидала, и я не была полностью уверена, разыгрывал он меня или нет.
— Забавно, что в одну секунду ты ведешь себя как рыцарь в сверкающих доспехах, а в следующую поощряешь своего брата к сексуальному насилию над моей сестрой.
— Лука не нуждается в поощрении, поверь мне.
— Меня от тебя тошнит. Все это имеет значение.
Я повернулась и зашагала прочь, но Маттео догнал меня и преградил мне путь, упершись рукой в стену.
— С твоей сестрой все будет в порядке. Лука не жесток к женщинам.
— Это должно меня успокоить?
Маттео пожал плечами.
— Я знаю своего брата. Ария не пострадает.
Я вгляделась в его лицо. Он казался серьезным. Я хотела верить ему, но, судя по тому, что я видела, Лука был далеко не добрым человеком. Он был жесток и холоден.