Когда я, наконец, заканчивала расчесывать спутанные волосы - в аудиторию размашистым шагом вошел пожилой мужчина в очках. Иван Дмитриевич, он же наш преподаватель, тут же не преминул сделать мне замечание:
- Мелроуз!
С обреченным вздохом я отложила расческу. Похоже, сегодня определенно не мой день.
- Здесь не салон красоты, - с задних рядов раздались тихие смешки мужской части группы, - а учебное заведение. И если, вы пришли сюда получать знания, будьте так любезны вести себя соответствующе! Если нет - выход вы знаете где.
И он собственно, указал рукой на дверь. И добавил свое завершающее:
-Или же мне лично сопроводить вас? Поверьте, приказ об отчислении подпишут сегодня же.
И нет бы, мне промолчать. Но просто не смогла. Ничего особо же не нарушала в конце – то концов! Да еще не выспалась. А уж сонная и злая я - более решительна. На свою голову.
-А на каком основании не подскажете? За легкое нарушение дисциплины ведь не отчисляют. А оценки у меня вполне приемлемые..- под конец тирады заговорила совсем тихо, поздно поняв чего добьюсь, или точнее не добьюсь. Но как оказалось, преподаватель услышал каждое слово.
А посмотрев в возмущенное лицо, и наблюдая, как он с громким щелчком закрыл черный портфель - поняла, что это конец моей учебы в этом самом заведении. В голове, как по взмаху волшебной палочки, пронеслось несколько вариантов заготовленных фраз, что буду говорить в свое оправдание, когда предъявлю домочадцам бумажку «счастья». Все же за один несданный экзамен, меня вполне могут отчислить.
- На каком основании говорите?- Вкрадчиво начал он, и я поняла - что да, теперь точно отчисление, хотя до это, еще теплилась едва заметная надежда на благополучный исход. Обычно он кричал и сразу гонял по всем прошедшим темам, а тут, приговор обжалованию не подлежит. Похоже, мужчина был в преотвратном расположении духа. Я, краем уха слышала, что у них на районе, даже ночью, проводятся строительные работы..
Подруга сочувственно посмотрела на меня и ободряюще улыбнулась. Зря, в общем-то. Это утешение не ускользнуло от бдительного ока декана. Теперь кандидатов на отчисление стало двое. Как я и думала – мужчина не просто в преотвратном настроении - а самом что ни на есть, зверском.
- О, Синичова, вы тоже горите желанием поддержать подругу?- Участливо пропел преподаватель, слишком участливо. - Так что же, одобряю, благо успеваемость у вас намного хуже чем, у Мелроуз.
Мара открыла рот, ее хорошенькое личико, в обрамлении копны густых светлых волос, выражало искреннее негодование. Она собиралась высказать все, что думает.
Недолго думая, я решила пресечь это на корню – пнув ее по ноге, легонько под партой.
У подруги был очень вспыльчивый характер, и если она откроет рот, закрыть его будет очень сложно. Уж я, как никто другой это знала. А на эмоциях наговорить она может многое, особенно в гневе.
Препод, судя по всему - не выспался, хуже делать уж точно не стоит.
Но в этот раз мой метод не возымел должного эффекта.
- Ну, мы же платники!- убийственный аргумент если честно, для нас же и убийственный, возмущенно выдала она, и прежде чем начала бы возмущаться дальше, я уже наступила ей на ногу. Прямо на ее любимые кожаные туфли. – Что за? Селина!!
Но я не обращала внимания на ее гневный взгляд, я просто спрятала лицо в ладонях, поняв что все - ВОТ ЭТО ТОЧНО КОНЕЦ. Как говорят испанцы Финита ля комедиа.
Тем временем на последних партах уже не хихикали, а громогласно ржали, зажимая себе рот ладонью, но это не особо помогало, смех был отчетливо слышен на всю аудиторию.
Как оказалось - это и стало спасением утопающих. То бишь - нас. Истерик – так звали мы его за глаза, был сегодня не в ударе, поэтому всплеск эмоций у нерадивых студентов, не любящих его лелеемый предмет, вкупе с ужасным настроением самого мужчины, были восприняты как вызов.