— Именно этого я хочу, — твердо сказал я.
Я вернулся к машине, но не успел завести двигатель, как зазвонил телефон. Мама.
— Чем могу быть полезным?
— Слышала, ты разрешил своей жене устроиться на работу?
Она, конечно же, узнала об этом от отца.
— Да.
— Это вызовет скандал, Данте. Ты уже многих оскорбил, женившись на вдове, почему ты так настаиваешь на том, чтобы разбить мне сердце? Подумай о Наряде!
Мой рот сжался от ее театрального представления. Ее слова вернули меня к Валентине и нашей последней ночи, мучительным воспоминаниям, которые я не хотел воспроизводить, разговаривая с мамой.
— Мама, я веду Наряд в будущее. Сейчас, мне нужно повесить трубку. У меня есть дела, которыми я должен заняться.
Она тихонько всхлипнула, но я сразу понял, что это ее фальшивые слёзы. Я закончил разговор. По дороге домой мой телефон снова зазвонил. Случайно взглянув вниз, я увидел сообщение от Инес.
Инес: Я горжусь тобой.
Мой рот дернулся.
Конечно, разрешив Валентине работать отчасти пошло мне на пользу. Она была занята, и у нее стало меньше времени на поиски моего общества. Как я и ожидал, прошлое не так легко забыть. Днем я старался избегать близости Валентины, но ночью мое желание всегда побеждало. Я никогда еще не был настолько безудержным, настолько подчинённым своим желаниям. Валентина не осознавала своей власти надо мной, и не только ночью. Даже днем я ловил себя на мыслях о ней. О том, как она настаивала на том, чтобы раздвинуть мои границы, заинтриговало меня.
Но пока я держал фотографию Карлы в ящике стола, воспоминания о ней не покидали меня. Их нелегко было забыть, и я не хотел.
В течение следующих нескольких недель Валентина доказала, что является способным работником в казино и все более смелой любовницей в постели. Мы погрузились в рутину, которая меня вполне устраивала, но явно беспокоила Валентину. Я притворялся, что не замечаю ее недовольства, потому что это позволяло мне не обращать внимания на собственное раздражение. Часть меня хотела Валентину для чего-то большего, чем секс, но упрямая натура держала меня на привязи к клятве, которое я никогда не должен был давать.
Пытаясь тонко показать Валентине, как я ее ценю, я отправился к нашему семейному ювелиру и заказал у него ожерелье с изумрудами. У него было несколько на выбор. Поскольку почти каждый член мафии Наряда покупал у этого человека украшения для своих жен, а иногда и любовниц, у него всегда был огромный выбор.
Я остановил свой выбор на том ожерелье, что было почти такого же оттенка, как глаза Валентины. Несмотря на ее потрясающее тело, ее глаза преследовали меня больше, чем ее изгибы.
Когда я возвращался домой, зазвонил мой телефон — звонил Томмазо. Я поднял трубку, мои губы сжались. Он был пережитком царствования моего отца, отвратительной тратой пространства и воздуха. К сожалению, он не участвовал в атаках из-за своей спины, поэтому не мог обрести неудачный конец благодаря пули Братвы.
— Да? — я ответил.
— Прошу прощения, за беспокойство, Данте. Моя жена у вас дома? Твоя жена забрала ее, не спросив моего разрешения.
— Моей жене нужно только мое разрешение, а не твое, — тихо сказал я.
Томмазо прочистил горло.
— Конечно. Но Бибиана моя жена.
— Уверен, она и Валентина сидят за чашечкой кофе.
— Я был бы очень признателен, если бы ты перезвонил мне, если узнаешь больше.
— Посмотрю, что можно сделать.
Я повесил трубку. Когда я подъехал к дому, Энцо уже ждал меня.
— Она уехала на машине без тебя? — я догадался.
Он кивнул, явно нервничая.
— Она уехала прежде, чем мы успели начать действовать.
Я вошёл в дом и, как и ожидал, обнаружил в коридоре Бибиану и Валентину. Валентина подвинулась, заслоняя свою подругу от моего взгляда, будто боялась, что я причиню ей боль. Бибиана была несчастной девушкой. Конечно, ей не нужно было меня бояться.
— Добрый вечер, Бибиана.
Она съежилась, стараясь не встречаться со мной взглядом.
— Добрый вечер.
Ее лицо и руки были покрыты синяками. Это была судьба, от которой я защищал Инес. Если бы она вышла замуж за Якопо, то превратилась бы в жалкую тень той девушки, какой была Бибиана. В какой-то момент я подумал о том, как можно было избавиться от Томмазо.
После того как я сообщил Томмазо, что его жена проведет здесь некоторое время, я вернулся в свой кабинет, давая Валентине и Бибиане немного времени.
Сев в кресло у письменного стола я повертел в руках маленькую бархатную коробочку. Подарок на День Святого Валентина всегда вызывал у женщин эмоции. Так было и с Карлой. Она всегда пускала слезу, когда я что-нибудь дарил ей. Вздохнув, я положил коробочку на стол. Мой взгляд метнулся к ящику, где лежала фотография. Сегодня я с трудом удержался, чтобы не взглянуть на неё.