— Буду.
Рита что-то одобрительно проворчала.
— У меня к тебе есть просьба небольшая… — замялась я.
— Слушаю, — как ни в чем ни бывало, отозвалась она.
От ее сердитости уже не было и следа.
— Ты можешь завтра выйти в книжный вместо меня? Мне совсем неловко снова просить об этом Гришу…
— Еще чего! — возмутилась подруга. — Там же скучища неимоверная!
— Прошу тебя! Это всего на один денек, — взмолилась я. — Мне просто необходимо…хм… кое-кого уговорить доставлять меня в город.
— Кое-кого? — любопытство Риты перешло все границы. Она захныкала в трубку.
— Я все тебе расскажу, — таинственно промолвила я, стараясь подкупить любопытную подругу. И это сработало.
— Что бы ты без меня делала? — деланно-сердито проворчала она.
— Я без тебя просто не выжила бы!
Попавшись на лесть, Марго вновь одобрительно хмыкнула.
— Ну, пока! Спасибо, тебе Рита, — улыбаясь, попрощалась я.
— Ага. До встречи, Лиззи!
Закинув мобильник под подушку, я повалилась на кровать.
— Как же, оказывается, сложно жить во лжи… — простонала я, нехотя поднимаясь.
Нужно было пересилить себя и сходить в душ перед сном. Я приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Тьма непроглядная. Сердце тут же учащенно забилось. Я быстро захлопнула дверь и рывком зажгла свет.
Обычно, темноты я не боялась, но дом был такой большой, такой незнакомый… Секунду помедлив, я решила, что вполне себе могу обойтись сегодня и без душа.
— Утром схожу, — зачем-то вслух сказала я.
Проверив пару тройку раз, надежно ли заперта дверь, я переоделась в ночную пижаму и, погасив свет, забралась в постель. Но сон и не думал брать меня в свои объятия. Я лежала в кромешной тьме с широко открытыми глазами и прислушивалась к каждому шороху. А шорохов было предостаточно.
Погода совсем раскапризничалась. За окном рвал и метал осенний ветер, ветви деревьев, словно нарочно пугая, стучали по крыше. Казалось, сам дом стонет, рассказывая о своих горестях ветру.
Я поплотнее замоталась в одеяло, но спокойнее не стало. Сердце все набирало темп, заставляя кровь по жилам носиться быстрее. Стало очень жарко.
Я постаралась контролировать дыхание, и у меня даже начало получаться, как вдруг над головой раздался громкий скрип. А следом за ним еще и еще. Словно кто-то ходил на чердаке!
Я резко дернулась и с головой забралась под одеяло. Дыхание совсем сбилось. Ветер, будто почуяв мою слабину, стал еще яростнее, а может, мне так лишь казалось.
«А что если… — совершенно не вовремя пришла в голову мысль, — если есть магия, то может и призраки есть?» И тут же едва не расплакалась от ужаса.
— Мамочки… — шептала я, лежа под одеялом и обливаясь потом.
Было уже практически нечем дышать, но выбраться из своего укрытия у меня духу не хватало.
Нервы были на пределе. И когда неожиданно раздался стук в дверь, я взвизгнула и сжалась в комок до невозможных размеров.
— Лиза, — позвал голос за дверью.
Я насторожилась: «Призрак вряд ли знает мое имя».
Снова раздался настойчивый стук.
— Лиза, открой!
— Велор? — вскрикнула я, высунув голову из-под одеяла. — Велор, это ты?
— Я, — ответили из-за двери. — Открой, — глухо повторил мужчина.
Вскочив с кровати, я бросилась к двери, как к спасательной шлюпке, щелкнув по пути выключателем. Комнату мгновенно наполнил яркий свет, и никаких призраков в ней, конечно же, не было.
Повернув ручку, я выглянула в щелочку. Это и вправду был Велор. Из открытой двери напротив лился мягкий свет, поэтому рассмотреть моего гостя не составляло труда.
На нем были широкая футболка и легкие спортивные штаны, а непривычно распущенные волосы легко струились по шее, касаясь плеч. Я на секунду даже залюбовалась.
— Что у тебя тут происходит? — зло спросил он, вырвав меня из сладких грез, потирая кулаком грудь.
— Ничего, — дрожащим голосом выдавила из себя я, отводя взгляд.
У меня снова начинало стучать в висках: «Только мигрени мне не хватало» — устало подумала я.
— От твоего страха у меня в груди жжет, — нахмурился Велор, — а ты говоришь «ничего»?
И, не дожидаясь моего ответа, он уперся ладонью в дверь и отворил ее.
— Эй! — попыталась призвать его к порядку я, но брюнет меня не слушал. Он вошел и огляделся.
— Так что? — повернулся он ко мне, смерив взглядом. — Что за леденящий душу ужас?
При свете все казалось совсем не страшным. Переминувшись с ноги на ногу, я стыдливо опустила глаза: «Не признаваться же, что я просто-напросто трусиха!»