Именно туда она направлялась и сейчас.
Выбор был совсем неслучайным — гостиная выгодно отличалась от других комнат. Прежде всего тем, что её окна не были забиты досками, поэтому там всегда было светло днём, и очень красиво вечером, когда солнце обходило дом по кругу и заглядывало в окна, отражаясь от старинной латунной люстры и разбегаясь по стенам множеством солнечных зайчиков. Эта люстра тоже была по своему уникальной: она единственная пережила нашествие неравнодушных (и оттого необычайно предприимчивых) горожан, когда особняк покинули последние жильцы.
Помимо люстры, в гостиной сохранилась и мебель: небольшой журнальный столик, порядком облезший от времени, некогда роскошный диван с торчащими тут и там пружинами, и самое главное сокровище — большое кресло, в которое можно было забираться с ногами.
«Жаль только, что за целый год я так ничего и не узнала», — вдруг подумала Кристина, проходя через широкие двери гостиной.
Она остановилась у высокого, в потолок, стеллажа и после недолгих колебаний взяла в руки маленькую тряпичную куколку.
Кажется, Кристине впервые захотелось, чтобы все зловещие истории о призраках оказались правдой. Было бы здорово посмотреть на лица одноклассников, если бы те повстречали настоящее привидение, гремящее цепями и протягивающие к ним руки. Прямо как то, из истории о жадном Скрудже, которую ей читала мама [1].
Кристина вздохнула: что-то такое подошло бы сейчас лучше всего.
Но до сих пор она не сталкивалась ни с чем необычным — если только не считать смутное, почти неосязаемое чувство, что за ней постоянно наблюдает чей-то любопытный взгляд. Кристина не могла отделаться от ощущения, что даже удобно устроившаяся на ладони кукла внимательно разглядывает её своим единственным глазом-пуговкой.
— Ну не смотри на меня так. Я помню, что нужно пришить тебе другой, — тихо сказала девочка, больше для собственного успокоения, и аккуратно провела большим пальцем по голове куклы.
Кристина уже собиралась посадить игрушку на место, как вдруг заметила то, чего просто не могло быть.
Кукла улыбалась.
У Кристины всё сжалось внутри. Она стиснула игрушку в руке — нарисованное лицо стало совсем угрюмым. Разжала пальцы, и ткань расправилась, отчего кукла снова задорно улыбнулась.
«Показалось», — девочка облегченно выдохнула, но на всякий случай пересадила куклу подальше.
Решено. Ничего она им не отдаст. Просто выберется наружу через окно и пойдет домой. И пусть ждут её возвращения хоть до завтра.
В прихожей чуть слышно скрипнула половица.
Кристина резко обернулась и изо всех сил напрягла слух.
В глубине коридора раздались тихие шаги.
«Все-таки не испугались и зашли? — торжествующе улыбнулась она. — Ну тогда держитесь».
В голове сразу же сложился план: устроить засаду у двери в гостиную, а потом выскочить оттуда и напугать их до смерти.
Шаги стихли.
«Спрятались. Хотят подкараулить меня, когда я буду возвращаться!»
Кристина покрутила головой и на цыпочках подкралась к окну — всё ещё можно выбраться наружу, и тогда всё будет выглядеть так, будто она исчезла.
Из коридора снова раздались мерные звуки шагов — на этот раз твёрже и громче, уже гораздо увереннее. В нос резко ударил запах хвои, древесной стружки и воздуха после грозы.
Вскинув голову, Кристина уверенно вышла на середину гостиной — всё равно теперь выбраться незаметно не получится. Упёршись руками в бока, она требовательно позвала:
— Эй вы! Я же слышу, что вы там! Можете не прятаться!
У двери мелькнула чья-то тень — слишком длинная! — и в гостиную вошел высокий, выше её отца, мужчина, похожий на учителя или поэта — такого, какими их изображают на портретах в школе.
Кристина ахнула и нерешительно отступила назад. Раньше ей и в голову не приходило, что в доме кроме неё может быть ещё кто-то.
Незнакомец остановился в шаге от входа. Заложил длинные руки за спину. С любопытством огляделся по сторонам.
— Добрый день.
Голос оказался мягким и как будто обволакивающим.
Кристина настороженно вглядывалась в острое лицо незнакомца, словно на нём можно было прочесть кто он, откуда взялся и что здесь делает. Нисколько не смущаясь такому пристальному вниманию с её стороны, мужчина терпеливо ждал.
Молчание невыносимо затянулось.
— З-з-здравствуйте, — наконец хриплым от волнения голосом ответила Кристина.
«А вдруг он маньяк?!» — тут же похолодела она, чувствуя, как от одной мысли об этом у неё затряслись руки.