После ужина она надумала осмотреть дом изнутри. В библиотеке книжные шкафы с застекленными полками от пола до потолка занимали почти все стены. Лишь дверь, окно и камин разрывали прямоугольник, состоявший из сотен, если не тысяч, разноцветных корешков книг. Ближе к окну стоял письменный стол с прибором, стопкой писчей бумаги и несколькими тетрадями и записными книжками. В другом конце комнаты был небольшой столик, на нем — поднос бутылкой вина и бокалом и книга. Около стола были два массивных кресла, на спинке одного из них лежал плед. Видимо, князь любил здесь читать под бокал вина. Анне было интересно, что читал Павел. Это было произведение Jane Eyre некой Charlotte Bronte на английском языке. Анна взяла книгу и пробежала глазами содержание нескольких страниц. Судя по всему, это был дамский роман. Не может быть, чтоб князя самого интересовали такие книги. Скорее всего, он просматривал их, чтоб вести с дамами разговоры в свете. Он ведь считался дамским угодником и, по-видимому, в подобных книгах искал темы для бесед с дамами.
Малую гостиную и буфетную она уже сумела рассмотреть ранее, а вот большую гостиную она видела только мельком, когда Павел проводил ее по дому. В этой гостиной была мебель стиля барокко — столики, в том числе и карточные, диваны, кресла и стулья были позолоченными. Обивкой служил темно-синий атлас с золотым рисунком. Из такой же материи были портьеры. На стенах в нескольких местах были гобелены с похожим рисунком. Казалось, что комната должна быть темной и мрачной, но из-за количества больших окон, такого впечатления она не производила. Вечером, когда зажигали свечи в позолоченных подсвечниках и в двух люстрах необыкновенной красоты — с подвесками, из фарфора с преобладанием оттенков синего цвета, в комнате, должно быть, было также красиво. Картины и статуэтки вносили в интерьер приятное разнообразие других цветовых гамм, а не выделялись режущими глаз пятнами. Больше всего Анну впечатлил рояль — он был также в стиле барокко, на гнутых витых ножках, отделанный инкрустацией и позолотой. Такого инструмента Анна не только никогда в жизни не видела, но даже и не предполагала, что они могли существовать. Она приподняла крышку рояля — Steingraeber und Soehne. Штейнгребер и Сыновья, она как-то читала про музыкальные инструменты, и рояль этой фирмы числился среди наилучших. Этот был, по-видимому, не только одним из лучших, но и одним из самых дорогих. Она не решилась даже пробежаться пальцами по клавишам — это был рояль Его Сиятельства, только его…
Когда она проходила через буфетную, дворецкий спросил, не нужно ли что-нибудь Ее Милости. В свою очередь Анна поинтересовалась, не оставлял ли князь каких-нибудь распоряжений для него и Марфы на поздний вечер. Матвей сказал, разве что показать Ее Милости, где ключ, которым запирают дом на ночь. Ключ находился в очень интересном месте — в полости ножки столика, на котором гости оставляли шляпы и перчатки. Анна подумала, что не стоит больше задерживать дворецкого и горничную, если у них нет никаких иных дел. Как говорил князь, слуги тоже нуждались в отдыхе.
Дворецкий попрощался с ней и запер дом своим ключом. Анна поднялась в свои комнаты и заново осмотрелась. В ее будуаре был диван с креслами и столик, письменный стол и секретер, а в спальне кровать размером больше, чем у них с Яковом в Затонске, оттоманка, туалетный столик со стулом и ширма. Вся мебель была, судя по всему, дорогая, но больше добротная, чем изысканная. Похоже, на гостей, которые оставались в доме с ночевкой, здесь произвести впечатление и не пытались. Интересно, в комнатах, где будет графиня, так же? Или все же они оформлены… поизящней? Хоть как-то отдаленно напоминая гостиные?
День был длинным, и Анна устала. Она подумала, что у Якова день несомненно был полный забот, ведь он не был в отделении с полудня пятницы. Наверное, там скопились дела, которыми Коробейников не мог заняться самостоятельно, без своего начальника. Хоть бы к этой занятости не прибавились сложности, которые могли появиться после отъезда князя Ливена. Анна вздохнула, сколько же перепитий из-за того, что Яков оказался внебрачным сыном Остзейского князя…
Она уже собиралась готовиться ко сну, когда ей показалось, что на этаже кто-то был. Неужели вернулся Павел? Так скоро из Петербурга он приехать не мог, к этому времени он туда, возможно, только добрался. Если только забыл что-то очень важное и вернулся с полдороги. Ну или воры… Прознали, что князь уехал по делам и решили воспользоваться случаем. Ей очень хотелось выйти и посмотреть, но было боязно. И все же любопытство побороло страх.
Она осторожно приоткрыла дверь и выглянула в коридор. С другой стороны коридора к лестнице приблизилась высокая мужская фигура, затем стала спускаться вниз. На середине лестницы она обернулась и посмотрела в ее сторону, словно приглашая ее идти следом. Фигура была духом князя Дмитрия Ливена — Анна узнала его. Как его было не узнать, если Яков был так похож на него? Анна пошла за духом князя, они спустились на первый этаж и проследовали в коридор, куда-то за кабинет Павла. Дух князя Ливена зашел в комнату, а Анна за ним. В комнате на кровати полулежала светловолосая, бледная изможденная женщина.
— Елизавета Алексеевна, как Вы себя чувствуете? Вы хотели меня видеть?
— Спасибо, Дмитрий Александрович. Сносно. Вы позаботитесь о Сашеньке?
— Конечно, как мы и договаривались, я возьму его себе и воспитаю как своего родного сына.
— Я знаю, что из Вас получится для Сашеньки хороший отец… Дмитрий Александрович, мне уже немного осталось, всего несколько дней… Я хотела спросить про Якова… — Лиза тяжело дышала и, казалось, слова ей давались с трудом.
— Елизавета Алексеевна, зачем ворошить прошлое, вспоминать о Якове… Павел стал Вам хорошим мужем.
— Очень хорошим. Спасибо Вам, что позволили мне испытать, что такое любовь и счастье… И все же я хотела узнать про Якова, меня это уже давно… мучает… Яков — он ведь не просто похож на Ливенов, он сын кого-то из Ливенов?
Князь промолчал.
— Он похож на Вас, Дмитрий Александрович. Он — Ваш сын, ведь так? Сын от той женщины, что Вы любили?
Его Сиятельство не знал, что сказать.
— Так он — Ваш сын?
— Да, он — мой сын, — наконец признался князь. — Но, как Вы и сами понимаете, он не знает об этом.
— Теперь у Вас есть законный наследник, которого Вы так хотели… Но пообещайте мне, что когда-нибудь расскажете Якову, что Вы — его отец. И позаботитесь о нем — так, как сможете, как подскажет Вам совесть. Дайте мне слово.
— Хорошо, Елизавета Алексеевна. Я обещаю.
Как только князь вышел, Лиза закашлялась. Пошарила на кровати вокруг себя и, не найдя платка, вытерла рот рукавом. Посмотрела на запачканный левый рукав сорочки с вышивкой из листиков и заплакала…
Видение пропало — исчезла умиравшая Лиза, и исчезла кровать на которой она лежала. На ее месте у стены был массивный шкаф.
Анна подумала, каким добрым, сердечным человеком была Лиза. В свои последние дни она переживала еще и о судьбе человека, так недолго вошедшего в ее жизнь. По-видимому, она давно стала подозревать, что Яков — сын ее мужа. Возможно, с того времени, когда она сама стала матерью, когда родился ее сын, естественно, больше походивший на своего родного отца Павла, чем на ее законного супруга… И она хотела знать правду о Якове, но не за тем, чтоб высказать недовольство супругу насчет того, что он поступил чудовищно — «свел» ее со своим сыном… А затем, чтоб вытянуть из него обещание принять какое-то участие в жизни своего незаконного отпрыска…
Вдруг Анна почувствовала себя очень слабой. Ей захотелось присесть и немного отдохнуть. Да, так она и сделает. Сядет в кресло, посидит несколько минут, а затем пойдет наверх в свою спальню…
========== Часть 3 ==========
Анна услышала сквозь дрему какие-то голоса.