Наша связь растянулась, как делала иногда, и резко вернулась на место, открывая Адаму доступ к моим мыслям, проясняя мои мысли.
- Что бы тебе ни потребовалось, - сказал он, внезапно замерев. - Что бы ни потребовалось от меня.
Я опустила плечи, уткнувшись носом в ключицу Адама, и через несколько секунд полностью расслабилась.
- Я люблю тебя, - прошептала я. - И ты должен сказать, сколько я должна за ремонт джипа.
- Я не...
Я оборвала его на полуслове, хотя хотела сделать это по-другому, приложить палец к его губам или что-то другое нежное, но дернула головой и ударила лбом его по подбородку. Адам прикусил язык, слишком буквально я его заткнула.
Он рассмеялся, запачкав каплями крови свою рубашку, а я скороговоркой выдала извинения. Адам запрокинул голову и ударился ею об дверь джипа.
- Брось, Мерси. Все быстро заживет.
Я отстранилась и села рядом, смеясь над собой. Несмотря на боль, Адам прав - рана заживет через несколько минут. Она незначительна, а он вервольф.
- Оставь попытку заплатить за внедорожник, - сказал он мне.
- Внедорожник пострадал из-за меня, - заспорила я.
- Не ты бросала на него стену, - заметил он. - Я, возможно, позволю тебе заплатить за вмятину...
- Даже не пытайся солгать мне, - я возмущенно фыркнула, а он снова рассмеялся.
- Хорошо. Я и не собирался, но, в любом случае, это спорно, потому что после падения стены появление вмятины ожидаемо. А в том, что ледяной эльф свихнулся, виноват вампир...
Я бы могла поспорить с Адамом, что очень люблю делать, но еще больше люблю другое.
Я подалась вперед и поцеловала его.
Поцелуй вышел со вкусом крови и Адама, который не переживал, что поцелуй быстро от нежного перерос в страстный. Через некоторое - я точно не знаю какое - время, Адам посмотрел на свою окровавленную рубашку и вновь рассмеялся.
- Полагаю, что мы все же пойдём в боулинг, - сказал он, подняв меня.
Глава 2
Сначала мы заехали в стейк-хаус поужинать.
Адам сменил окровавленное пальто и белую рубашку, которые остались в машине, на темно-синюю футболку, которую достал из сумки на заднем сидении. После чего спросил меня, не выглядит ли странно одетым в футболку и брюки от смокинга. Адам не догадывался, насколько футболка обтягивала его торс, и я заверила его - с невозмутимым видом - что всем будет все равно.
Как правило, в вечер пятницы было полно народу. Но обслуживали быстро.
После того, как официант принял у нас заказ, Адам - слишком обыденно - произнес:
- Так что ты видела?
- Весьма неловкий момент, - ответила я. - Я тебе принесла печенье.
В его глазах появился блеск.
- Ясно, - произнес он, немного расслабив плечи, несмотря на легкий румянец на щеках. - Я думал об этом.
- Все нормально? - спросила я. - Извини за вторжение.
Он покачал головой.
- Не нужно извиняться. Тебе всегда рады, неважно по какой причине ты зашла.
- Значит, - обыденно произнесла я, - ты впервые выступал на открытой трибуне?
Он вскинул голову.
- Попался. Мне Уоррен рассказал.
Адам улыбнулся.
- Задыхающийся, потеющий и несчастный
Официантка поставила перед нами еду и заторопилась прочь. Адам кормил меня стейком с кровью, а я кормила его лососем. Еда была отличной, компания еще лучше, и будь я кошкой, замурлыкала бы.
- Ты выглядишь счастливой. - Он отпил кофе и вытянул ногу так, что она оказалась у моих.
- Ты делаешь меня такой, - ответила я.
- Ты могла бы всегда такой быть, - произнес он, кладя в рот последний ломтик запеченного картофеля, - если бы переехала ко мне.
Просыпаться с ним каждое утро... но...
- Нет. Тебе и без того от меня достаточно неприятностей, - возразила я. - И стае и мне нужно свыкнуться... разрядить напряжение, до того, как я перееду к тебе. Твой дом - крепость, сердце стаи. Им нужно место, в котором они будут чувствовать себя в безопасности.
- Они привыкнут.
- Они и так привыкают, как умеют, - сказала я. - Сначала был Уоррен... Ты слышал, что после того, как принял его в стаю, альфы нескольких других стай позволили вступить в стаю волкам-гомосексуалистам? А теперь я. Койот в стае волков... ты должен признать, что это слишком много перемен для одной стаи
- И следующим будут женщины с правом голоса, и чернокожий станет президентом, - добавил он с серьезным выражением лица, но с ноткой юмора в голосе.
- Видишь? - я ткнула в него вилкой. - Волки застряли в восемнадцатом веке, а ты ожидаешь перемен. Сэмюэль любит говорить, что большинство вервольфов перестают подстраиваться под жизнь в тот момент, когда стали волками. Все перемены современного мира прошли мимо них.
- В восемнадцатом веке лишь Питер и Уоррен были превращены в волков, - заметил Адам. - Большинство моложе меня.
К нам подошла официантка, и когда Адам заказал три десерта, вытаращилась на него, но вервольфам нужно много есть. Когда она посмотрела на меня, я отрицательно покачала головой.
Когда она ушла, я вернула разговор в прежнее русло.
- Нам не повредит пару месяцев подождать, пока все утрясется.
Будь Адам не согласен со мной, я бы уже спала в его доме, а не ходила бы с ним на свидания. Он, как и я понимает, что мое появление в стае потянет за собой волну возмущения. Может, если стая с самого начала была здоровой, полностью уравновешенной такого напряжения не возникло бы.
Несколько лет назад некоторые члены его стаи начали изводить меня, койота, живущего по соседству. Вервольфы, как и их природные собратья, никогда не делят территории с другими хищниками. Травля прекратилась, когда Адам объявил меня своей парой, о чем не торопился рассказать мне, поэтому я не знала причину, почему все прекратилось.
Но магия стаи требовала ответа на объявление, и когда Адам не предоставил такового, понес ущерб, став слабее, вспыльчивее и практически не способным держать стаю в узде и собранной. Сделав меня членом стаи и одновременно объединив наши брачные узы, Адам не дал шанса своим людям обрести почву под ногами и вновь ее выбил.
- Еще месяц, - наконец, произнес он. - А затем они, включая Сэмюэля, просто вынуждены будут свыкнуться. - В его глазах, цвета темного шоколада, сверкала серьезность, когда он подался вперед. - И ты выйдешь за меня
Я широко улыбнулась.
- Может, ты хотел спросить выйду ли я за тебя?
Я хотела его рассмешить, но его глаза стали светлее, и появились золотистые крапинки.
- Койот, у тебя был шанс сбежать. - Он улыбнулся. - Твоя мать рада, что может использовать кое-что, что не пригодилось на свадьбе твоей сестры.
Мое сердце сдавила паника.
- Ты ведь не обсуждал это с ней? - У меня в голове возник образ церкви, наполненной людьми и декорированным белым атласом. А еще голуби. На свадьбе моей матери были голуби. Сестра сбежала от нее, чтобы тайно венчаться. Моя мать - бульдозер, который никого не слушает.
Волк скрылся из глаз Адама, и он ухмыльнулся.
- Для тебя нормально выйти за верфольфа, у которого есть дочь подросток и распадающаяся стая, но панику вызывает мама?
- Ты встречался с моей мамой, - ответила я. - Она и у тебя вызывает панику.
Он рассмеялся.
- Ты просто мало времени с ней знаком.
Честно было его предупредить.
Нам повезло заполучить личное табло для ведения счета в боулинге. Женщина, игравшая рядом, ушла, когда мы вернулись с шарами для боулинга. Я взяла себе ярко-зеленый с золотыми полосками, а Адам черный.
- У тебя нет воображения, - самодовольно заявила я. - Тебе не повредило бы взять розовой шар.
- У всех розовых шаров маленькие отверстия для пальцев, - возразил он. - А черные всегда тяжелее.