Солдаты Мира попытались отступить в лес, подальше от огня и мятежников, но Калиста ждала их на краю поляны. Она подняла руки вверх и сосредоточила внимание на солдатах, которые отступали от пламени.
Она начертила в воздухе магический знак, и журчащая вода из Храма Святого Серрела поднялась, словно подхваченная сильным ветром, образовав водяной щит, защищающий мятежников Кристофа от огня.
— Брин, уходи в безопасное место! — крикнула Сарадж.
— Идем, — скомандовал Рангар, потянув ее за собой в сторону леса. Она оглянулась через плечо на капитана Карра, у которого из ран текла кровь, но он еще стоял на ногах. Сокол Айи, Ураган, кружил над ним, готовясь к новой атаке. На другой стороне поляны Брин заметила Кристофа, который вел группу мятежников, защищенных водяной стеной Калисты, чтобы оттеснить солдат к костру.
Когда Брин и Рангар укрылись за деревьями, из тени материализовалась фигура в плаще с капюшоном.
— Валенден! — воскликнула Брин.
Он откинул капюшон и быстро кивнул ей.
— Ну и кто кому жизнь спас, а?
Но его шутливый тон быстро закончился, так как его внимание вернулось к сражению
— Похоже, мятежники Кристофа и наши бойцы блокировали солдат на востоке. Сарадж и Айя с помощью своих соколов препятствуют бегству на запад, а Калиста перекрыла северный лес. Если мы втроем сможем удержать Карра и его солдат с юга, то они будут у нас в руках.
Рангар выхватил меч.
— Мы можем их задержать.
Сердце Брин бешено заколотилось. Она наконец перевела дыхание… это было легче сказать, чем сделать, когда человек задыхается и рвется вперед, как бегущая лошадь… и повернулась лицом к врагу. Солдаты Мира были мокрыми от пота, пыхтели и отдувались под тяжелыми доспехами в такой близости от огня и орудовали мечами как одержимые.
— Брин, отойди, — предупредил Рангар, когда солдаты пошли по единственному свободному пути… на юг… прямо к Рангару и Валендену.
Раздались боевые кличи, и воины сцепились на мечах с Валенденом и Рангаром. Но тяжелые золотые доспехи воинов Мира сковывали их движения.
Одетые в легкие бриджи и плащи, Рангар и Валенден могли свободно передвигаться. Их военная тактика была подражанием природе… стремительная, как ветер, текучая, как вода… что давало им преимущество перед более формальной подготовкой солдат Мира.
— Целься в их бока! — Брин крикнула Рангару. — Их броня там слабее всего!
Пока принцы Барендур сражались с солдатами, внимание Брин привлек крик. Капитан Карр успел схватить сокола Айи за крыло. Хоть Ураган сильно бил другим крылом по лицу капитана, тот повалил птицу на землю и вонзил меч ей в грудь.
Брин с ужасом наблюдала, как умирает птица.
— Нет! — закричала Айя с опушки леса, ярость исказила ее лицо.
Капитан Карр, с которого текла кровь, снял с клинка мертвого сокола и, тяжело дыша, покачиваясь нашел взглядом Рангара, сцепившегося в поединке на мечах с громадным воином Мира. Рангар стоял спиной к Карру.
Карр снова поднял меч… он хотел нанести удар в спину Рангара.
Брин не думала, она просто действовала.
Она провела пальцем по горящей повозке, собрав пепел. Напрягая мышцы, она бросилась к капитану Карру и размазала пепел по его окровавленной щеке.
— Ana somna mortinya, — прошипела она, выводя в воздухе магический знак смертельного сна.
Внимание капитана Карра переключилось с Рангара на Брин. Он хлопнул рукой по щеке.
— Что ты сделала?
— Заклинание смертельного сна.
Капитан с недоверием смотрел на нее, затем его глаза остекленели, и меч выпал из пальцев. Он рухнул, как марионетка, у которой перерезали ниточки.
Рангар резко повернулся к Брин, его глаза были широко раскрыты, меч все еще был поднят. Гигантский солдат Мира лежал убитый у его ног.
— Брин, ты в порядке? — потребовал Рангар, вставая между Брин и упавшим капитаном. — Я же сказал тебе спрятаться!
— Он еще жив, — сказала она, стараясь отдышаться, отмахнувшись от беспокойства Рангара. — Это смертельный сон. Он проснется через несколько минут.
— Нет, не проснется. — Рангар достал из кармана нож и протянул его Брин. — Ты перережешь ему горло или я?
Глаза Рин расширились, но затем она взяла нож из рук Рангара.
— Я сделаю это, — мрачно сказала она.
Рангар кивнул.
— Не позволяй никому говорить, что принцесса не может быть еще и дикаркой.