— Вы можете скрепить свой брак поцелуем, — предложил викарий.
Зеленые глаза Трея встретились с ее, и она увидела в них страдание. Для него это тоже было тяжело. Любовь всей его жизни, Сарадж, с разбитым сердцем наблюдала за ним в толпе. И все же он делал то, что должен был, ради своего народа.
Как и она.
Когда Трей осторожно коснулся ее подбородка, она приподняла его. Его лицо опустилось к ее лицу. Она закрыла глаза, когда их губы соприкоснулись под стуком дождя. Поцелуй оказался не таким неприятным, как она боялась. В нем была сладость, обещание чего-то. Возможно, дружбу. Со временем это может стать чем-то большим.
Это было уже хоть чем-то.
Собравшаяся толпа начала ликовать, откинув капюшоны, чтобы прокричать благую весть в небо. Брин в шоке уставилась на них. Казалось, они не заметили боль ни ее, ни Трея. Их любимый принц женился, за этим последует радостный пир, и вскоре два королевства соединятся, и все щедроты Мира будут открыты для них. Это была новая эра для Эйри.
«Я замужем. Это случилось».
Ужасная боль снова пронзила ее. Трей взглянул на нее, взял за руку и слегка сжал.
С другой стороны король Алет положил тяжелую руку ей на плечо. Она вздрогнула, все еще чувствуя себя так, словно это не свадьба, а повешение.
— Добро пожаловать в семью Барендур, — сказал король. — Это действительно радостное событие. Давай отпразднуем это событие с бренди и музыкой!
Радость — не то слово, которое пришло Брин на ум. Боль в сердце перекинулась на голову, и она болезненно запульсировала. Толпе не терпелось попасть в теплый большой зал. Король Алет сошел со сцены, что послужило сигналом к началу свадебного пира, и жители деревни устремились ко входу в замок.
Несмотря на плащ, дождь хлестал по лицу Брин и просачивался под одежду, холодя ее голую кожу. Она невольно вздрогнула и почувствовала, как Трей переместил свою руку на ее спину.
— Давай зайдем внутрь, подальше от такой погоды.
Он повел их вниз по ступеням и по грязной земле, пока они наконец не оказались в стенах дома с крышей над головой. Большой зал был великолепно преображен к празднику, что резко контрастировало с унылой, залитой дождем церемонией.
В обоих концах зала пылали теплые камины, свечи мерцали на каждом из столов, уставленных букетами невинных роз и щедрыми корзинами с выпечкой и сырами. Музыканты заиграли зажигательную мелодию, и теперь, когда жители деревни, сбросив испачканные грязью плащи, грелись у костров и кувшинов с инжирным бренди, передаваемых по кругу, боль в голове немного утихла.
— Боже, посмотрите на себя! — воскликнула Хельна. Вместе с мадам Делис и командой служанок швея подбежала к Брин и накинула на ее влажные волосы и платье полотенца. После нескольких заклинаний и старого доброго оттирания Брин стала меньше похожа на утопленницу и больше на настоящую невесту.
— Вот так, — сказала мадам Делис, похлопав ее по руке. — Приятного вам вечера, леди Брин. — старуха бросила одобрительный взгляд на Трея, ожидавшего рядом с ней. — Король и соролева Мира.
— О, мы не будем официально коронованы, пока не окажемся в замке Мир, там короны моих родителей, — быстро пояснила Брин. Формально они с Треем оставались принцем и принцессой до тех пор. А учитывая, что капитан Карр несправедливо удерживал контроль над замком Мир, неизвестно, как скоро такая коронация станет возможной.
Мадам Делис отмахнулась от разъяснений Брин.
— Для меня ты теперь не хуже королевы. И принц Трей, я слышала о вас только похвалы за то время, что я здесь. Если кто и сможет исправить ошибки в Мире, так это вы двое.
— Спасибо за благословение. — Трей взял руку старухи. — Это честь для меня.
Пока он разговаривал с поварихой, Брин не могла отвести от него глаз. Ее муж. Наблюдения мадам Делис были верны: Трей был тем королем, который мог привести разрушенную землю к миру.
Когда он проводил Брин на помост, где для них был накрыт специальный стол, она смотрела на беженцев из Мира, танцующих рука об руку с жителями деревни Барендур, смеющихся и пьющих бренди. Это был первый раз, когда она видела мирное взаимодействие этих людей.
«Может быть, все это того стоит, — подумала она. — Наш брак уже сближает наших людей».
Но ее сердце возражало.
Брин обнаружила, что, как только у нее в животе появляется немного еды, она начинает чувствовать себя спокойнее. Кухня превзошла все ожидания, побрызгав хлеб и фрукты Мирским медом в знак уважения к ее родине. Куда бы она ни повернулась, везде кто-то подносил ей кувшин с инжирным бренди, и вскоре она обнаружила, что ее головная боль утихла.