Но, если население не могло утолить свой гнев, насадив голову капитана Карра на пику, то, похоже, оно согласно на любую другую.
В том числе принца из враждующего государства.
Брин отпустила служанку Лисбет и переоделась в мрачное зеленое платье, не желая рисковать тем, что служанка может увидеть ее свежий знак. Ее руки дрожали, когда она пыталась заплести косу.
Брин была уверена, что сможет прочитать заклинание смертельного сна… бедняга Марс наверняка достаточно побывал в качестве трупа… но пока не знала, как ей подобраться к Рангару настолько близко, чтобы рассказать о своем плане. Она не могла допустить, чтобы он увидел ее стоящей между палачом и капитаном Карром и подумал, что она хочет его убить.
Кроме того, заклинание смертельного сна требовало, чтобы объект был помечен пеплом, а для этого нужно было к нему прикоснуться.
Она встала на колени рядом с остывшим камином и осторожно провела указательным пальцем по пеплу. Затем натянула перчатки.
Когда пришло время садиться в карету, чтобы ехать на площадь Мир-Тауна, ее нервы были на пределе. Усевшись рядом с ней, капитан Карр положил руку ей на колено.
— Прекрасно выглядите, миледи. Смею предположить, что все будут смотреть на вас, а не на преступника.
Она быстро и растерянно улыбнулась.
Его рука угрожающе сжалась на ее колене.
— Вы выглядите встревоженной.
Она сложила руки в перчатках на колени.
— Наверное, мысли о казни заставляют меня нервничать. Это напоминает мне о том, что случилось с моей матерью. С моей сестрой…
— К счастью, леди Элисандра избежала петли. Что касается вашей матери, то, хоть это и печальная участь, но ей пришлось заплатить за свои преступления.
«Преступления, в которых ты также виновен», — с гневом подумала Брин.
— Ну что ж, — сказала она резко, — по крайней мере, мы знаем, что после свадьбы простые люди не захотят, чтобы наши шеи оказались в петле. Уверена, вы будете великодушным королем.
Он, похоже, не понял ее сарказма и снова сжал ее ногу, на этот раз выше.
Как бы Брин ни хотелось скинуть его руку, она призвала на помощь свое терпение и улыбнулась ему.
— Я надеялась перекинуться парой слов с заключенным, прежде чем палач сделает свое дело.
— Что вы хотите сказать Рангару Барендуру?
Она заговорщически наклонилась к Капитану Карру, стараясь, чтобы на ее декольте открывался хороший вид, пытаясь отвлечь его внимание. Она промурлыкала:
— Я хочу, чтобы Рангар знал, что мы не остановимся на его смерти. Ваша стража скоро выследит его брата-предателя, Валендена, и позаботятся о том, чтобы он присоединился к Рангару и Трею, и тогда род Барендур прервется.
Капитан Карр, казалось, почти не слышал ее, сосредоточившись на декольте. Он откашлялся.
— У вас порочная натура, миледи.
— Только для тех, кто меня обидел. И кто обидел вас.
Карета въехала на городскую площадь, и Брин выглянула в окно. Площадь была заполнена простолюдинами со всего Мира, приехавшим сюда, чтобы увидеть казнь. Даже торговцы с едой ходили вокруг и продавали жареное мясо на палочках, как будто смерть Рангара была карнавалом.
Над головой громыхали тучи.
Когда они вышли из кареты и направились к помосту палача, у Брин скрутило живот. Она сжала руки в перчатках, убеждая себя в том, что на пальцах у нее останется пепел. Капитан Карр приказал собрать почти всю армию Мира — на случай, если мятежники воспользуются случаем для нового восстания.
К виселице вела шеренга солдат, сдерживающая толпу.
Сердце Брин бешено заколотилось, когда она, приподняв юбку, стала подниматься по деревянным ступеням. Палач в черной маске, а также сержант Престон и лорд Тарри уже были там. Ее взгляд остановился на петле, свисающей с дерева.
«Где был Рангар?»
Когда капитан Карр и Брин поднялись на сцену и присоединились к остальным, толпа заревела. Капитан Карр обменялся несколькими словами со своим советником, а затем поднял руки, обращаясь к собравшимся.
— Жители Мира, — раздался его хрипловатый голос. — Сегодня моя невеста получает свой второй подарок на помолвку, который, согласно традиции, является подарком для всего королевства. Сегодня будет повешен враг Мира!
Толпа возликовала. Брин смотрела, как они едят жареное мясо, и ей снова стало плохо, хоть она и понимала, что простых людей нельзя винить в жажде крови. Им говорили, что Рангар — злодей, и она сама это подтверждала.