Мадам Лестрейндж, напротив, решила заняться интерьером центрального зала с каминами, попутно сочиняя целую программу развлекательных пыток для плененных грязнокровок.
— Одних мы развесим по углам вниз головой, пока другие будут просто витать в воздухе, озаряя ваш слух своими страдальческими воплями…— женщина подошла к креслу, на которым сидел удивленный ее кровожадностью Волдеморт. Она нарочно сильно наклонилась, почти касаясь выпавшей из корсета грудью его костлявого плеча.
— Обещаю вам, повелитель, вы останетесь довольны моими…идеями, — её хриплый голос перешел в шепот, а пальцы правой руки вознамерились коснуться темной ткани мужской мантии.
— Я ценю твою преданность, Белла, но Министерство не должно становиться местом для извращенных утех. — Слегка дернув плечом, ответил Темный Лорд.— Там работают волшебники, превыше всего ценящие благородство происхождения и цивилизованное воспитание.
«Она вообще может угомонится в своей страсти кого-нибудь помучить?!»
Разумеется, он глубоко уважал стремления ведьмы и её рьяное намерение угодить ему, но не до одержимой степени своего безумия.
Лорд всегда приветствовал темную суть идущих рядом соратников, однако скептично и даже неодобрительно относился с наклонностям, имевшим сексуальный подтекст. Многие знакомые ему волшебники не были преданными мужьями и постоянно заводили короткие интрижки за спиной своих чистокровных жен.
Фенрир Сивый вообще предпочитал принуждать к интимной связи все, что двигалось у него перед глазами, мало заботясь о различиях пола и возрасте. Антонин Долохов имел привычку упиваться до состояния безвольной скотины, а Яксли все никак не мог успокоиться со своей, уже давно не тайной, но до тошноты отвратительной страстью к личному заместителю Долорес Амбридж.
Волдеморт вспомнил внешние параметры этой ведьмы и гримаса отвращения исказила черты его гладкого лица. Особенно после того, как он случайно представил, насколько сильно воздыхает по этому розовому недоразумению его преданный слуга.
Кровавые глаза волшебника остановились на черноволосом мужчине, который стоял обособленно возле камина. Люциус Малфой в очередной раз жаловался зельевару на свою тяжелую судьбу и проблему с супружеским долгом. Северус покорно слушал поток аристократичных жалоб и изъяснений, выражая немое сочувствие беловолосому мужику, ставшему не так давно импотентом.
«Сплошной цирк уродов…» — с выдохом заключил возрожденный.
Возможно, его собственная отчужденность от таких житейских моментов жизни, делала все окружение слишком серым и бесцветным. Волдеморт так долго блуждал по миру бестелесным полудухом, что когда восстал из котла на своих новых ногах, то совсем не испытывал ничего, что предполагал ранее. Словно былая пустота еще больше выросла внутри него. Никакой первичной радости и восторга, хотя кровь Нагини быстро возвращала разум и остатки чувств на нужные места.
«Только теперь, они взрываются, как порох в грудной клетке, принося дисбаланс и хаос всему.»
Волшебник дождался, пока извращенная Пожирательница Смерти изволит оставить его в покое и мысленно обратил на себя внимание Снейпа. Тот посмотрел на восседавшего у стола повелителя и что-то быстро пробормотал Малфою старшему.
— Милорд. — Зельевар осторожно приблизился и поклонился ему, а затем сел на предложенный рядом стул.
— У меня возникли новые предположения относительно того, почему эта магия затронула именно меня. — Волдеморт сделал один глоток терпкого вина, а потом обвел подушечкой указательного пальца края тяжелого кубка с изумрудами.
— Я внимательно вас слушаю, повелитель. — Снейп еще ближе придвинулся и осмотрелся, удостоверяясь, что их никто не подслушивал.
«Антонин уже достал меня своими расспросами! Но я готов терпеть это дерьмо, чтобы потом вдоволь насладиться комедией…»
После того, как Нолан оставили в подземелье, Долохов засыпал Северуса своими предположениями о «горячей бабе», которую они привели к Лорду. Все они сводились к тому, что данная особа заинтересовала повелителя смазливым личиком и упругими сиськами. Хотя зельевар сомневался, что эти данные могли привлечь внимание Волдеморта. Слишком бесчеловечным и бесстрастным являлся возрожденный волшебник.
— Может ли Судьбоносная Магия нести наследственный фактор? — спросил Лорд, приподнимая безволосую бровь, после того, как заметил, что разрумяненный Яксли тянется к ящику подготовленного на завтрашний вечер спиртного.
Все запасы алкоголя в Малфой Мэноре были уже уничтожены, а добавки принести никто не догадался.
«Совсем печень не берегут, идиоты!»
— Это точно не доказано, но у чистокровных подобные ритуалы происходят гораздо чаще, чем у полукровок. К тому же нет точной информации, что ваш предок Салазар Слизерин был подвергнут данному виду магии. У него было не менее десятка жен и еще целый гарем на стороне. — Снейп сделал небольшую паузу, отпивая вино со своего стакана. — Если вы позволите, то я бы хотел озвучить свою…теорию.
Лорд перевел взгляд с громко смеющихся мужчин на своего собеседника и плавно взмахнул левой рукой, показывая согласие.
— Я занялся поиском информации и почти до конца возвел родовое древо вашей матери. У Мраксов ни разу не было официально подтверждено зарождение истинных уз, но…
— Я надеюсь, ты не стал копаться в позорной ветви моего отца маггла? — прошипел неодобрительно Темный Лорд.
— Нет, милорд, конечно нет. — Тут же пробормотал Снейп и сделал быстрый, шумный вдох. — Я вспомнил, что во время обряда вашего возрождения, ваша кровь смешалась с кровью единорога и маледиктуса.
— Все так и есть. — Уже более спокойно подтвердил мужчина в темной мантии. — Но какое отношение это может иметь к чертовой руне? — Волдеморту приходилось закрывать метку длинным рукавом, так как она не поддавалась никаким маскирующим чарам.
— Маледиктус, мой Лорд. Это родовое проклятие, передававшееся от матери к дочери. Змея когда-то была человеком, у которой могли остаться родственники и возможно кто-то из них получил в прошлом руну истинной любви. — Северус прокашлялся, когда до его ноздрей дошел запах дыма от тяжелых сигар Фенрира.
Оборотень очень часто курил, затачивая клыками основание толстой манилы, что выдавало дурной тон, а разлетевшаяся вокруг вонь дурила головы окружающим.
В порыве эмоций, Волдеморт хлопнул ладонью о край стола. Что тут можно было сказать. Нагини подкинула своему хозяину сюрприз в виде не пойми какого брата, свата, отца или дядюшки, которые могли заключить союз со своей истинной парой.
«А сколько у неё точно таких родственничков? Она и сама уже не помнит.» — с горечью подумал про себя Темный Лорд.
У него внезапно началась головная боль, а зрение расфокусировалось. Картинка реальности мутнела, погружая разум могущественного волшебника в очередное видение.
«Какого драккла, это началось именно сейчас?!» — мужчина прикрыл глаза, стараясь не отвлекаться и не терять нить разговора с зельеваром.
Из тумана неясности мелькнули женские ноги, что едва прикрывались мокрой пеной. Полукровка лежала в ванной и плавно наносила моющее средство на свои плечи.
«Черт возьми! Что она там делает?!»— Лорд видел все ее глазами, словно вселился в ее сознание, но при этом ощущал приятное расслабление мышц от тепла чистой воды.
Амелия откинула голову назад с протяжным стоном и согнула ноги в коленях. Похоже, она совсем не подозревала, что за ней вынужденно подглядывали, иначе целительница подняла бы оглушающий крик. Впрочем, Волдеморту так же хотелось, как можно скорее избавиться от неожиданного проявления их связи. Мужчина немного поерзал в кресле, пытаясь настроиться на мысли любого из рядом стоявших Пожирателей, но образ купающейся женщины прочно засел в его разуме. Левая рука Темного Лорда сама собой опустилась на грудь, а тонкие губы приоткрылись от резкого выдоха.