— В этот раз для тебя. Талли нашла пару на выпускной, и ты пойдешь и присмотришь за ней.
Талли? Пару? На выпускной? Она вообще не считает нужным ставить меня в известность насчет чего-либо?
— Ладно, мы пойдем, — внезапно сказала Талли, отбросив пуговицы. — Пора в путь, и все такое. Если понадобимся, мы в моей комнате.
Талли вытолкала меня за дверь, пока ее мама кричала, что я должна прийти на следующей неделе, чтобы разобраться с корсетом, прежде чем она займется юбкой. В этой суматохе я не заметила, как согласилась.
***
Талли повторила уже миллион раз, а я все равно не могла поверить в сказанное.
— Джеймс Киплингер? Серьезно? Ты идешь на бал с Джеймсом Киплингером? Ты меня тащишь на бал ради Джеймса Киплингера?
— Потому я тебе и не сказала. Знала, как ты офигеешь. — Само собой. Я ведь хорошая подруга. Хорошие подруги офигевают, когда ты собираешься совершить социальный суицид, идя на самое неловкое свидание в мире. — Он очень хороший парень и прекрасный человек. Поверь мне, я разбираюсь в этом. Ему просто нужно немного уверенности.
— И эту уверенность дашь ему ты?
— Да.
— Почему?
Несмотря на шум воды и шуршание баночек в шкафчике, я слышала, как Талли вздохнула.
— Потому что только я Вижу, что ему нужно, а нужна ему пара на выпускной и чтобы кто-то общался с ним, как с нормальным человеком. Я могу это сделать и сделаю. Мне жаль, что приходится заставлять тебя идти туда, но не переживай, я тебе все возмещу.
Черт. С этим не поспоришь.
— Так как ты все это делаешь? — спросила я, когда она просунула за занавеску еще одну банку с фруктовым мылом. Я поставила ее рядом с остальными. Душевая кабинка теперь походила на косметический магазин. — Тебе нужно коснуться кожи, или можно просто схватиться за рубашку?
— Плоть — лучший проводник, но иногда я могу прочесть человека и через ткань. Зависит от того, как сильно он проецирует себя.
Я в шестой раз помыла за ушами.
— Проецирует?
— Испускает флюиды. Называй как хочешь. Если кто-то очень взволнован или расстроен, они излучают эти эмоции. Я ничего не могу поделать, просто Вижу. Когда это только началось, я места себе не находила. Я не могла пройти по школе, не узнав, что кто-то разбил родительскую машину, сделала аборт либо целовался с парнем, пока его девушка была в отъезде. Это было слишком. Поэтому я начала учиться контролировать свои способности. Такие вещи нельзя подслушивать.
— Это был Джордан, да? Всегда знала, что ему нравятся парни.
— Скаут.
Когда твоя подруга хороший человек, это убивает все хорошее, что есть в сплетнях.
— Ладно, извини. — Я попыталась вспомнить, сколько раз помыла голову, но не смогла. Ну ладно, еще раз не повредит. — Как давно ты стала Видеть? Ты родилась такой?
— Нет, Провидицы такие же, как шифтеры. Силы пробуждаются в переходном возрасте.
— Значит, ты стала провидицей в 11 лет, или типа того?
— В июле.
— В каком июле?
Я открыла еще одно мыло и мгновенно отбросила его. Лучше я буду пахнуть волком, чем розами.
— Я начала Видеть в июле.
Выглянув из-за занавески, я увидела, что Талли построила крепость из лосьонов.
— В июле? Этого года? Ты носишь лифчик с четвертого класса, а эти дни у тебя еще в начальной школе начались. Я думала, переходный возраст у тебя уже закончился.
Талли прекратила расставлять разноцветные флакончики и посмотрела на меня, скривив лицо из-за лужи воды, стекавшей с моих волос.
— Я сказала, что так обычно бывает. У меня началось позже. Все думали, что я обломалась с даром, пока летом у меня не возникло видение.
Она протянула мне губку, намекая, чтобы я ускорилась с мытьем.
— Я думала, тебе нужно прикоснуться к человеку. А у тебя еще и видения бывают?
— Ну, мама считает, что это было видение. Но потом началась вся эта ерунда с прикосновениями, а раз у Провидиц есть всего одна сила, скорее всего, это было не настоящее видение, но мальчишки мне все равно не поверят.
Вода постепенно из кипятка стала теплой, а потом начала постепенно превращаться в ледяную. Этого мне хватило вчера, поэтому я выключила душ, будучи уверенной, что облако фруктовых запахов скроет любые оставшиеся следы Алекса.
— А что это было за видение? — спросила я, обматываясь полотенцем.
Талли закрутила волосы вокруг пальца, смотря мимо меня на стену.
— Да ничего особенного.
Нет, она точно не научилась врать за ночь. Приятно это знать.
— У тебя еще есть секреты от меня?
— Прости. Мне нужно тебе сказать... Это поможет тебе понять, но... — Она глубоко вздохнула, и посмотрела мне в глаза. — Ты понимаешь, это не настоящее видение. Я не вижу будущего. Этого не произойдет.
А вот это уже как-то настораживает.
— Не настоящее видение. Поняла.
— Я смотрела какое-то реалити-шоу со звездами или что-то наподобие и не заметила, как уснула, и, в общем, я увидела парня, идущего по комнате. Я никогда его не видела, но сразу поняла, что он оборотень. В нем было что-то такое звериное. — Она остановилась и провела руками по запутавшимся волосам. — Он был голый по пояс, и его грудь была вся в крови, но это была не его кровь. Это была кровь девушки, которую он нес на руках. На ее животе были следы когтей, одежда и плоть разорваны в клочья. — Талли потерла глаза, будто видение висело прямо перед ней. — Было много крови. Кровь повсюду. Вся ее одежда была мокрой от крови, кровь засохла на лице, на волосах. Но даже так я сразу поняла, кому принадлежит это безжизненное тело. — Мое сердце ушло в пятки, ведь я сразу осознала, чем все закончится — Это была ты, Скаут. — Голос Талли дрогнул. — Он нес тебя.
Отстой.
— Ну и хорошо, что это было не настоящее видение, правда?
— Поэтому они так ненавидят Коулов, поэтому не хотят, чтобы ты виделась с Алексом. Они боятся, что если вы слишком сблизитесь, он...
— Выпотрошит меня как свинью?
Талли дернулась.
— Не смешно.
— Потому я и не смеюсь.
Мне было совсем не смешно. Я не волновалась насчет Алекса. Алекс бы никогда не навредил мне, но Талли видела мужчину. Звероподобного мужчину. Я знала одного такого и представить, что он захочет выпустить мне кишки, было совсем не сложно.
— И когда у тебя было это ненастоящее видение?
— Пятого июля, — сказала она, снова перебирая волосы. — И прежде чем ты спросишь, да, это именно тот день, когда Коулы переехали сюда.
Как удобно. Я сидела на краю ванной, думая, смогут ли мои ноги удержать меня.
— Но ты ведь не видишь будущее, правда?
— Алекс ничего тебе не сделает.
— Я знаю. — На ее лице была написана неопределенность. — А он знает об этом?
— Нет.
— Но Джэйс и Чарли знают, и они уверены, что это произойдет?
— Они считают, что это слишком странно, чтобы быть совпадением. Они приехали в тот же день, когда я видела этот сон. Да еще и одержимость Алекса тобой... — Она тряхнула головой. Я не поняла, относилось ее отрицание к убеждениям Джэйса и Чарли или к чувствам Алекса ко мне.
— Я пыталась сказать им, объяснить, как сильно Алекс любит тебя, что он и пальцем тебя не тронет, но они не слышат. Ну, Чарли слышит, но это наоборот все только обостряет.
— Что насчет Лиама?— спросила я через онемевшие губы.
Внимание Талли вновь вернулось на стену.
— Что насчет него?
— Он способен меня у... навредить мне?
— Не знаю.
Я знала. Он был не просто способен, он хотел этого. Я взяла флакон с тумбочки.
— Мне надо одеться. Буду через минуту.
Талли собралась уходить, но остановилась в дверях.
— Я не вижу будущего, Скаут. Тебе никто не навредит.
Я заставила себя улыбнуться.
— Я знаю. Ничего страшного, — сказала я, радуясь, что могу убедительно врать.
ГЛАВА 17
Я узнала, что Лиам Коул может убить меня, и это, мягко говоря, не самая приятная новость, но такие мысли посещали меня с августа. Конечно, после признания Талли я несколько ночей не могла спать спокойно, но со временем у меня получилось отвлечься и не думать об этом. Но это не значило, что я забыла.