— Висса, я слишком сильно хочу тебя. И слишком сильно этому сопротивляюсь, — тихо признался Гаэр, массируя мне поясницу. Он улыбнулся и сразу поцеловал почти невесомо, отстранился, но не сдержался и снова поцеловал, прошептав на ухо:
— Так и знал, что ты — моя погибель.
Я зарылась пальцами в волосы и прикрыла глаза.
— Я люблю вас, Гаэр, — также тихо сказала я. — Я совершенно не знаю этого чувства, но то, что зажигается внутри лишь от одного взгляда на вас, не может быть иным чувством. А какая глухая бездонная тоска накрывает меня, когда вы говорите мне о разрыве наших душ. Зачем, Гаэр? Разве вы не чувствуете нашей связи?
Некромант поднял темные глаза на меня:
— Чувствую и почувствовал тебя сразу. А ты нет.
И это «нет», как надгробная плита, придавила меня своей тяжестью обиды.
— Я прошу простить мою неопытность и глупость, Гаэр. Я ведь не самая сильная из магов Воды, мое чувство материи достаточно слабое. Там, где сильному магу помогает чутье, я опираюсь только на знание, но в книгах не пишут про чувства, — совсем я понизила голос до шепота и умоляюще посмотрела на Гаэра. Тот сглотнул, потом облизнулся, а потом... схватился за голову и скатился на другую половину кровати.
— Нет, ты меня убьешь когда-нибудь. Вот таким взглядом и убьешь. Всю душу вынешь же, зараза, — простонал некромант и закрыл лицо руками. Я улыбнулась и поцеловала каждый его палец.
— Но любимая ведь зараза?
Гаэр отнял руки от лица и притянул меня к себе, крепко обнимая. Поцеловал в макушку и наконец-то признался самому себе:
— Очень любимая. До смерти. А теперь спи.
— А?
— Потом? Постельные утехи никуда не убегут.
Знал бы Гаэр, что случится с ними, то никуда не отпустил бы Виссу, но проснулся он непозволительно поздно. Кровать была пуста, ни записки, ни магического послания. Он быстро собрался, дошел до Вараха и замер в дверях, не веря своим глазам: в кабинете был разгром, все бумаги на столе валялись в жутком беспорядке, карты застилали пол.
— Что произошло? — строго спросил Гаэр и увидел пустой взгляд капитана. Тот встал из-за стола, лицо у него осунулось.
— На крепость вблизи Прика напали анжуйцы, есть убитые и пленные.
Тон капитана ему не понравился, а Варах посмотрел внимательно и договорил:
— В ту крепость я направил гонца, чтобы те прислали продовольствие. Виссария вызвалась помочь.
Перед глазами потемнело, пошло черным туманом. Гаэр покачнулся, рукой нашаривая хоть какую-то опору.
— Она сама вызвалась, сказала, что прекрасно скачет, потому что жила в деревне, и сделает это намного быстрее городских мальчишек. Мейр, я не... у меня не было никаких оснований, чтобы отказать. От вас не было дополнительных распоряжений.
Гаэр тяжело сглотнул и возненавидел себя. Какой же он был высокомерный, заносчивый кусок лошадиного дерьма! Боялся скрепить их отношения, потерять репутацию. Да кому она нужна, если его любимой не будет в живых!
— Я должен знать, Варах. Должен знать точно! Отправьте меня к анжуйцам.
Капитан схватился за волосы и почти бессильно простонал:
— Без вас нас размажут за ночь, мейр. Пощадите, прошу вас! — И упал на колени, склонив обреченно голову. — Я пошлю своего помощника для переговоров. Наверняка, те захотят выкуп за пленных. Им почти нечего есть.
Гаэр сжал кулаки до белых костяшек, но хрипло ответил:
— Немедленно, капитан.
Он и сам понимал, что остается единственным устойчивом звеном всей крепости. В прямой схватке с анжуйцами эти мальчишки не продержаться — враги были слишком обозлены из-за смут при дворе, ведь страдали от этого простые люди.
Гаэр вошел в свою комнату и сел на кровать, так и не застеленную с утра, провел дрожащими пальцами по холодной простыне и дотронулся до метки на своем теле. Внутри теплым пульсаром горела надежда, что его вторая душа жива. Он и сам чувствовал нить и боялся не успеть. Капитан запретил идти ему, некроманту Гаэру Гроберу, но он всегда может использовать морок.
Рассиживаться и ждать он точно не собирался. Быстро накинув свой дорожный плащ, он достал из скрытого отсека в сундуке несколько склянок с зельем, которое в целях безопасности возил с собой, и не дав себе времени обдумать план действий, выпил.