Оборотень может и хмурая заноза в заднице, когда пытался убедить принять его как стража, но смуглая кожа и бугрящиеся мышцы — отличное зрелище. Вот только Ниам опасалась того, что ему хватало сил голыми руками оторвать кому-то голову. И он двигался быстрее других волков. Он застал её врасплох в клубе. И только кто-то быстрый и сильный мог в одиночку одолеть пятерых членов Гарма.
До аэропорта было ехать сорок минут в небольшом потоке машин ранним утром. И Ниам и Кийо были напряжены и настороже из-за Гарма, которые могли послать не одну группу за ней. Как только они бросили машину на парковке, решительно пошли в здание.
— Зачем ты это делаешь? — спросила Ниам, когда они добрались до входа.
— Что делаю?
— Играешь моего телохранителя. Довольно плохо играешь, с учётом, что сломал мне шею, но… лучше слова не подобрать, так что телохранитель.
— Плохо? — спросил он скучающим тоном. — Я спас тебе жизнь. Я не назвал бы это плохо исполняемой работой. Вот и ответ: это работа, мне платят за это. Очень хорошо.
— Но это не всё. Тот, кто в тайне кипит от мысли об отправлении в Токио, не делал бы это даже за деньги.
Раздражённо вздохнув, он схватил её за руку и потащил к кассам.
— Это называется нерушимый контракт. Заклинание. Если я не смогу тебя защитить, заклинание принесёт меня к Фионну. Он обещал наказание.
Ниам нахмурилась.
— Зачем ты подписался на такое?
— Мне было скучно. — Он мрачно ухмыльнулся. — Поверь, я жалею об этом.
— Почему? — сказала она. — Последние двадцать четыре часа уж точно не были скучными, да?
А потом она увидела… его губы заметно дрогнули, в глазах появились искры веселья. Что-то ёкнуло в груди от вида, и она поняла, что глупо улыбалась.
— Так и есть.
— Молчи, — буркнул он. — Давай купим билеты.
Ниам умела заставлять людей видеть то, что хотела, но не гордилась этим. Хотя за годы это стало удобным. Она изменила имя в паспорте Кийо, которое там значилось как «Райан Грин».
— Очень эффектно, — сухо сказала она.
Он действительно умел создавать непристойные образы.
И она протянула работнице лист бумаги, который та увидела как паспорт.
У них не было чемоданов, так что процесс прошёл быстро. Кийо попытался заплатить за билеты, но Ниам не хотела, чтобы их отследили, поэтому заплатила наличными.
Их первый перелёт был в Стамбул, и нужно было шесть часов ждать следующего рейса. От этой мысли Ниам ощущала тревогу не по одной причине. Шесть часов на одном месте достаточно долгий период, чтобы Гарм напал. И она не любила ждать у аэропортов. Аэропорты, казалось, существовали в измерении, где время замедлялось и ползло, как ленивец. Её скука всегда усиливалась вдесятеро.
Когда они миновали двери, ей пришлось снова повлиять на разумы, чтобы охранник не стал спрашивать о наличке в её сумке. Там лежало тридцать тысяч долларов разной валютой.
— Ты украла эти деньги? — спросил Кийо, пока они шли к дверям.
Вина покалывала её.
— А что?
— Нет благородства в краже.
— Знаю, — сказала она почти шёпотом.
Кийо нахмурился от того, что услышал в голосе.
— Тогда почему?
— Я была в бегах больше половины жизни. — Она пожала плечами. — Я делала, что могла, чтобы выжить.
— Роскошные отели, пустые пентхаусы и горы налички — ради простого выживания?
Она поняла, что он знал о ней больше, чем думала. Уловив осуждение в его тоне, Ниам поджала губы. Он не поймёт, так что не было смысла говорить об этом.
— Если, конечно, твой брат не убедил тебя, что жить по-крупному — способ для жизни в бегах.
Его слова почти попали в точку, Ниам ощутила это как когти в груди. Она повернулась, чтобы рыкнуть ему, не лезть не в своё дело, но знакомая тошнота появилась в животе.
Она ощутила, как кровь отлила от лица.
Нет. Не сейчас.
Не так скоро.
— Кийо, — встревоженно сказала она.
Он остановился, насторожившись.
— Что такое?
— Видение, — выдавила она, и первая картинка обрушилась на разум. Ниам смутно ощущала, как тело двигалось, а потом сила обвила её обручем. Она успокоила, пока картинки с юной красивой темноволосой девушкой одна за другой с болью били по мозгу. Мужчина. Старше. Связан с ней. Хозяин. Муж. Сексуальное насилие. Побои. Насилие. Служение. Усталость. Боль. Отчаяние. Презрение. Гнев. Отчаяние. Гнев.
Отчаяние.
Гнев.
Отчаяние.
ГНЕВ.
Вздрогнув, когда последний образ исчез из сознания, Ниам поняла, что обычные судорожные конвульсии были сдержаны. Сознание вернулось, и Ниам подняла голову, чтобы встретиться взглядом с Кийо. Он отвёл её в угол аэропорта, прикрывая своим телом и обнимая.