— Терпение — это добродетель, — ухмыльнулась я себе и нанесла последний слой туши на свои ресницы.
— Если тебя не будет здесь через две минуты, я зайду, — прорычал он прямо за дверью.
— Эй, тебе лучше не делать этого! Ты так сделал в прошлый раз.
Прошлый раз вспыхнул в моей голове. Я не была достаточно быстрой, поэтому он вошёл, совершенно голый, его член твёрдый, и глаза горящие голодом. Мы не добрались до кровати. Симпатичная маленькая ночнушка, которую я планировала снять, танцуя вокруг него, была вслепую сорвана с моего тела, пока он трахал меня на столешнице в ванной комнате.
— Ты, казалось, была не против, — хохотнул он.
Я закатила глаза своему отражению, но не смогла сдержать улыбку.
На столешнице рядом с моей косметичкой зазвонил телефон Коула, и я подпрыгнула из-за звука. Имя Рэнди высветилось на экране. Я улыбнулась и схватила телефон. Я виделась с ним несколько часов назад, когда мы с Коулом ходили ужинать. Сейчас я больше понимала их дружбу. Коул признался, что встречался с ним, пока он был в тюрьме; Рэнди помог ему выбраться из долбанутого образа мышления, в который его запихнуло убийство своего брата.
Мне нравился Рэнди, когда я думала о нем как о лифтере в моём здании, но после того, как я узнала его получше, то это заставило меня полюбить его как близкого друга.
— Чего ты хочешь? — сказала я, подразнивая.
— Дай Коулу телефон.
— Что? — я нахмурилась из-за его жесткого тона.
— Дай ему трубку.
Дверь в ванную открылась, и Коул вошёл внутрь в одних только белых боксерах. Я бы немного попускала слюни, если бы меня не сбило с толку требование Рэнди. Последние несколько недель он был относительно добродушным, иногда заходил в пентхаус и смотрел с нами телевизор, когда был не на дежурстве.
— Кто это? — спросил Коул.
— Рэнди, — я протянула ему телефон.
— Да, — он прижал его к своему уху.
Я могла слышать грохотание голоса Рэнди на том конце. Коул был полностью тихим, пока стоял, слушая. Я внимательно следила за его реакцией, сердце бьется затруднительно, полу пропуская удары, в моей груди.
— Они уверены?
Рэнди, казалось, заговорил даже быстрее на другом конце.
— Но…
Коул остановился и слушал дальше.
— Хорошо, — он убрал телефон от своего лица и нажал отбой.
— Что он сказал? Все в порядке?
Коул уставился пристально на меня, как будто ища что-то во мне. Я не пропустила эмоцию ужаса, которая прошла по его лицу.
— Коул? — я прикоснулась своими руками к его груди. — Расскажи мне, что там?
— Они нашли Кевина.
Я была уверена, что мои глаза вылезли на лоб.
— Что? Правда? — облегчение омыло меня. — Это отличные новости! — Коул провёл рукой по своим волосам. — Почему ты выглядишь таким расстроенным, это же хорошо!
— Он мертв, Джулия.
— Что? Но… — я вдохнула воздух и отступила.
— Фермер наткнулся на его тело вчера, пока осматривал свои земли. Они смогли опознать его только сегодня.
— В этом нет смысла, — я пробежалась рукой по своему лицу. — Значит, он покончил с собой?
Это было единственное объяснение, и внезапно все стало понятно. Кевин покончил с собой из-за того, что он сделал. Он был плохим человеком, но где-то внутри него была его совесть, неважно настолько маленькая.
— Нет.
Я подняла глаза и встретила взгляд Коула.
— Нет?
— Он мертв уже около месяца, — медленно произнёс Коул.
— Месяц. Но он исче… — я остановилась и сделала неровный вздох воздуха. — До или после Мэнди? — паника прокатилась по мне из-за взгляда на лице Коула.
— Коронер определил время смерти между девятью и десятью часами третьего Августа и…
— Мэнди умер несколькими часами позднее, после полуночи четвёртого.
Реальность ударила меня подобно грузовому поезду, и я сползла на пол, неуклюже ударяясь спиной о шкафчики в ванной. Кевин не исчезал. Он не прятался после убийства Мэнди. Он не писал послание кровью на стене. Но не делал ничего из всего этого, потому что он уже был мертв, где-то посередине поля.
Я думала, я заплачу, но у меня больше не осталось слез. Вместо этого я сделала пять или шесть глубоких вдохов и посмотрела на Коула, который сейчас присел передо мной. Миллион вопросов вертелось в моей голове, но я не знала, какой задать или что сказать.
— Как?
— Его зарезали.
Я пыталась представить его таким. В середине поля, его тело холодное. Тело, которое я когда-то любила.
— Что это значит? — спросила я, когда это дошло.