Ощутив, как земля под ногами вдруг резко, точно опрокинувшись, стала горизонтальной, Мякиш сделал по инерции пару шагов и осел, будто сдувшийся шарик. Сердце в груди отбивало чечётку, лёгкие жгло от недостатка воздуха, во рту пересохло, и спина, вместо холодного пота ужаса от падения в овраг, теперь обильно покрывалась горячим потом тяжёлой физической нагрузки.
Мякиш пролежал неподвижно секунд тридцать, после чего открыл глаза и попытался осмотреться. Он заметил в стороне тусклый свет посреди темноты и медленно отложил в сторону автомат. Стараясь не шуметь, снял пиджак, выложил из карманов брюк всё лишнее железо, закатал рукава, сунул за пояс нож, поднял автомат и осторожно, стараясь перед каждым шагом ощупать ногой землю, заскользил в сторону светового пятна.
Их было всего двое, и пленников своих они ни капли не боялись. Поставив всех троих на колени, светили им в лица мощными электрическими фонарями и смеялись. Автоматы незадачливых спутников Мякиша лежали тут же небрежной грудой металла.
Ему показалось, что он как в дурном сне: вернулся в ту же самую сцену, из которой с трудом выбрался совсем недавно. Заняв устойчивую позицию, поднял автомат. Глаза слезились от резкого контраста между темнотой и ярким светом, но расстояние было невелико, и Мякиш не испытывал сомнений, что в одного из противников точно попадёт. Второй наверняка успеет укрыться и ответит огнём, но пленники должны помочь.
Следующая мысль отрезвила и заставила снять палец с крючка. Вряд ли чужаки зашли сюда вдвоём. И открыть сейчас огонь всё равно что сбросить последний козырь, который ещё оставался на руках. Конечно, можно вообще по-тихому скрыться, благо никто из троицы пленников Мякишу не сват, не друг, не брат. Но эта мысль просто скользнула по краю сознания и сгинула в недрах памяти среди таких же неудачных идей.
На груди у одного из противников зашипела рация, после чего отчётливо и громко сказала:
– Сто процентов, Дэн.
– Отлично, держите их на мушке, мы скоро подойдём. Можно стрелять по ногам, только смотрите, тушку не повредите. Мне тут Крач отзвонился, он наших парней нашёл. И у меня к мародёру есть несколько очень интересных вопросов.
– Дэн, может, мы их наружу выведем? – спросил владелец рации.
– Нет, всё на месте решим, – ответил Дэн. – И так уже следов оставили больше, чем можно. Ждите. Как услышите свисток, свистните в ответ, мы на звук сориентируемся.
Чебу била крупная дрожь. Лопух и его товарищ держались спокойнее, то ли не понимая, что им грозит, то ли просто устав бояться.
Свисток? Подойдут на звук?
Мякиш аккуратно положил автомат на землю, вытащил нож и снова заскользил в темноте, описывая дугу вокруг освещённого пятачка ночного леса. Идти приходилось не спеша, и драгоценное время утекало как вода сквозь пальцы, но только так он мог обнаружить случайные сухие ветки под ногами. Свободная одежда не сковывала движений, беззаботный враг упивался своей властью над беззащитными пленниками, а страх сгинул без следа, как только тело ощутило начало серьёзной работы. Бесшумно, точно призрак, плывущий сквозь ночную тьму, позабыв в предельной концентрации на предстоящем деле все страхи, обиды и надежды, Мякиш вдруг окончательно понял, что такое настоящее счастье. Оно было с ним здесь и сейчас, и никогда даже не собиралось посещать отставного пенсионера на берегу тихого пруда или на вилле у тёплого моря.
Оказавшись за спинами людей Дэна, которые, вопреки всем правилам и чувству здравого смысла, стояли слишком близко друг к другу, Мякиш замер, быстро перебирая варианты атаки. Беззаботность противника просто поражала: не почувствовать за спиной в каких-то четырех-пяти шагах собственную смерть могли только полные профаны. Будь это его курсанты на занятиях, первое, что бы он сделал, заставил их убрать оружие, разойтись в разные стороны, укрыться в темноте и быть настороже, а не стоять, точно беззаботные срочники на мирном блокпосту. За последние десятилетия мир явно деградировал во всём, включая разведку. А ведь раньше структура, обучавшая этих парней, выпускала настолько первоклассных убийц, что связываться с ними побаивались даже самые быстрые и умелые сослуживцы Мякиша.
– Кто-то из этих двоих – мутант, – сказал один из противников. – Второй может быть симбионтом. А вот третий точно мародёр.