Прямо на глазах у изумлённого Мякиша «волны» напротив них вдруг разгладились.
— У нас чуть больше минуты, — отрывисто сказал Крот и первым шагнул в мелкую воду.
На другом берегу они, к удивлению Мякиша, снова остановились для привала.
— Так надо, — спокойно ответил старик на немой вопрос. — Садись. Вон там есть твоя любимая «плешка». Маленькая и почти неопасная. В неё можно даже ногой наступить. Только трудно выбираться будет да мышцы потом пару дней поболят. Я хочу тебе показать, как ходили по Зоне сталкеры первых лет освоения. — Он вытащил из мешка горсть гаек и пакет с разноцветными тряпичными лоскутами.
— О! Знаменитые гайки! — оживился Мякиш.
— Да. Только нынешние сталкеры ими почти не пользуются. У человека достаточно самых тонких органов чувств, и гайки среди них не значатся.
Крот откашлялся, стянул с лица маску и жестом разрешил Мякишу избавиться от своей.
— Я хочу, чтобы ты понял основные принципы наблюдения за происходящим в Зоне. Не важно, что ты видишь. Главное — понять, что и куда движется и может ли оно так двигаться без влияния ловушек. Вот смотри: если кинуть гайку над краем «плеши», она упадёт немного не там, где должна. Если же кинуть ближе к центру — она вообще не долетит, а просто упадёт на половине пути. Вот эту «плешь», кстати, ты, может, даже сумеешь перебросить. А вот подойдём к насыпи — там есть экземпляры посерьёзнее. С ними уже ничего не выйдет.
— А мы дальше как? До насыпи, а потом? Ты говорил, там цепь ловушек…
— Да, аномалии тяготеют к любым неоднородностям в грунте. Если неоднородность чётко структурирована и имеет большие размеры — будь уверен, ловушек рядом в достатке. Мы пройдём вдоль этой линии, а потом вернёмся к проходу — я говорил тебе о нем. Эта линия, по сути, и есть реальная граница Зоны — по ту сторону ловушек практически нет. За проходом надо будет отмахать несколько километров по чистому лесу, а там нас Кроки с Ломиком встретят на Периметре. — Крот провёл рукой по лицу, словно стирая невидимую грязь. — Все теперь ясно? Если остались какие-то тревожащие вопросы — спрашивай. Ничто не должно тебя отвлекать. Ни одной посторонней мысли. Нужна полная сосредоточенность на процессе. И сейчас, и когда дальше пойдём — впереди ловушек будет больше.
— Нет, всё, вопросов больше нет.
— Ну, тогда бери эти гайки.
Глава 18
Ещё через два часа они снова двинулись в дорогу. Крот так же ушёл вперёд, а Мякиш медленно брёл следом, стараясь распознать ловушки по косвенным признакам. Процесс оказался чрезвычайно интересным, похожим на сложную логическую игру с запутанными правилами.
Насыпь старой железной дороги была уже почти рядом, и признаков присутствия аномалий становилось все больше, хотя ни одной ловушки Мякиш пока не видел. Он даже приспустил немного лёгкий фильтр и пробовал втянуть воздух носом, чтобы ощутить инородный запах, который, по словам Крота, мог выдать близость аномалий с электростатическим базисом.
Вдыхая свежий, но с каким-то странным привкусом воздух и кожей ощущая возможность беспрепятственно брести в любом направлении, Мякиш вдруг понял, что почти не чувствует ног. Состояние парения и готовности легко взлететь в небо, лишь оттолкнувшись от земли, были первыми признаками «блаженной слепоты» — неизбежного, хотя и аномального состояния эйфории, возникающей у неподготовленного человека в Зоне.
Теорию Мякиш помнил назубок и немедленно остановился. Крот говорил, что, пока люди разобрались с последствиями этого бесконечно лёгкого и радостного чувства, немало начинающих сталкеров отправились в Верхнюю Зону. Необходимо было сосредоточиться на простых, конкретных вещах, не давая сознанию блаженно уплывать в эйфорические дали. А не то тело самостоятельно выберет направление движения — и там уже как повезёт. А везло в Зоне немногим.
Художник положил руки на пояс, перебирая пальцами подвешенные к ремню предметы, проверил показания дозиметра, температуру тела, пульс и давление — благо все показания отображались на циферблате часов, выданных Кротом перед самым выходом, — вытащил и бросил обратно в ножны нож и, наконец, расставил руки, концентрируясь на ощущениях в кончиках пальцев. Состояние «полёта» медленно проходило.
Крот впереди остановился, смотрел на Мякиша и одобрительно кивал: ученик пока вёл себя на «отлично».
После приступа «блаженной слепоты» человек обычно ощущал себя просто замечательно. У него обострялись все чувства, эмоции отходили на задний план, а голова начинала работать быстро и точно, как мощный компьютер. Все это Мякиш тоже помнил из рассказов Крота, но теперь, ощутив власть над восприятием окружающего пространства, слегка растерялся.