— Чего сейчас-то трепыхаться? Раньше надо было мозги включать!
— Да кто мог знать? — неуверенно пожал плечами Ломоть, который после слов предводителя получался виноватым, если сектанты откажутся от сделки.
Филин нервно покусывал губы. Посмотрел на поляну — сектанты уже спрятали насытившийся кровью артефакт в контейнер и уволокли бездыханное тело жертвы за деревья. Дождавшись, когда фанатики вернутся, главарь произнёс:
— Пойду поговорю. Как припадочный?
— Жив, но без сознания, — сообщил Кожа.
Филин кивнул и пошёл навстречу сектантам. Их комбинезоны поблёскивали пятнами свежей крови. Предводитель мародёров и фанатики несколько минут вели переговоры, потом Филин с довольным видом направился к своим людям и негромко сказал:
— Тащите его к ним, пока не передумали! Какой-то особый ритуал проведут! Еле уговорил! Упрямые твари…, — он оскалился на подчинённых: — Кожа, что сидишь?! Тащите, мать вашу!
Бандиты приподняли все ещё слабо содрогающегося Леонида, закинули его напряжённые руки себе на плечи и потащили вслед удаляющимся фанатикам. Филин начал поворачиваться в сторону остальных пленников и в этот момент краем глаза заметил странное движение.
Плечевые мышцы художника резко сократились, и головы бандитов сошлись с треском бильярдных шаров. Этот звук словно перелистнул страницу монотонного ритма последних часов и погнал время вскачь.
Будто в страшном сне Филин видел, как вялый и заплывший жирком художник развернулся на месте, продолжая удерживать обмякшие тела, прикрываясь ими, как щитом. На округлом лице почти неестественно блестели жёстким взглядом, холодные глаза.
Остальные мародёры тоже не ожидали такого поворота событий. Жнец смотрел куда-то в сторону. Бугай стоял возле пленников, достав фляжку с водой, и только собирался отпить, убрав автомат за спину. Фанатики готовили место для ритуала метрах в тридцати впереди.
Филин, ещё толком не понимая, что происходит, инстинктивно сделал шаг назад, когда «художник», даже не пытаясь снять автомат с тела Ломтя, дал из него длинную веерную очередь.
Глава 30
Трюк был стар как мир, но, как и во все времена, нашлось несколько самоуверенных баранов, которые на него попались. Изображать припадок Мякишев умел мастерски. Да и притворяться пришлось не так уж сильно — в голове все ещё бродили остатки убойного наркотика, который в него влили накануне. Последние часы, несмотря на интенсивное дыхание по системе и воду, незаметно выпитую из глубокого следа в болотистой почве, силы прибывали слишком медленно. Их могло не хватить на рывок, но тянуть дальше было равноценно самоубийству. И Мякишев решился.
Незаметно он развязал руки Антона, который был настолько поглощён ужасным зрелищем на поляне, что едва это почувствовал. Верёвку Леонид ослабил ещё в сарае, но специально не позволил парню развязаться — он был слишком слаб и не хотел нарываться раньше времени. Расчёт оказался верен, и бандиты даже сами его освободили, посчитав неопасным.
Увидев, что Антон приготовился бежать, Мякишев упредил его. Он рассчитывал, что, когда начнёт действовать, парень не растеряется и окажет хоть какую-то помощь или как минимум отвлечёт внимание. Всё-таки пятеро вооружённых бандитов и двое фанатиков были слишком большой силой для одного человека.
Поэтому, когда сразу двое оказались вдруг в его руках, это стало первой настоящей удачей за все прошедшие дни. У Кожи очень удобно висел на боку пистолет в открытой кобуре. Подхвативший Мякишева под правую руку Ломоть, переместил перед этим автомат на спину стволом вниз. За секунду в голове сложилось представление о том, как двигаться дальше, и когда бандиты приподняли его над землёй, он позволил им протащить себя несколько шагов, потом чуть подогнул ноги, резко откинулся всем корпусом назад и резко рванул руки навстречу друг другу.
С громким стуком бандиты столкнулись головами и разом обмякли. Продолжая удерживать безвольные тела, Мякишев выхватил левой рукой из кобуры тощего мародёра пистолет и развернулся в сторону остальных бандитов. Правая рука обхватила рукоять автомата, висевшего на плече второго, оглушённого.
Шагах в пяти стоял, раскрыв от удивления рот, главарь. Ещё двое были дальше и располагались самым неудобным образом. В теории, противника теперь надо было срочно пугать, пока преимущество на его стороне, но Леонид был давно не в том возрасте, чтобы думать о теориях. Уже много лет он делал такие вещи спонтанно, практически не задумываясь. Вот и сейчас он выпустил из-под левой руки тощего мародёра и, прикрываясь его коренастым напарником, дал длинную очередь по бандитам, развернулся и выстрелил в сторону фанатиков. Потом бросил тело вместе с заглохшим внезапно автоматом и в два прыжка оказался рядом с Филином.