Беллатрикс, мать её, Лестрейндж.
Бесспорно, эта ведьма была красива и харизматична. Но одно то, что она была Пожирателем Смерти перекрывало остальные факты с лихвой. А связь просто не давала ей выбора.
Гермиона поднялась на ноги с книгой в руках и пустой фольгой от шоколада. Отряхнув траву с шорт, она пошагала в сторону дома.
«Скоро я стану на неё похожа, если не перестану всё анализировать», — подумала Гриффиндорка, смотря на здание.
Возможно именно из-за своих мыслей она упустила то, что за ней наблюдают.
***
— Эй, отдай!
Раздался громкий и требовательный голос Рона, который, кажется, можно было услышать во всём доме. Они с Джинни, словно ураган, вбежали в кухню.
— А ты отбери, — весело дразнила Джинни брата, убегая с какой-то розовой бумажкой в руках. Уизли заприметила Гарри, мирно стоящего посреди гостиной. Она заскочила за его спину и вцепилась пальцами в торс, используя в качестве живого щита.
— Джинни, это нечестно! — воскликнул Рон, замечая сестру за спиной Гарри.
— А что это? Это же любовная записка нашему Бон-Бончику! — веселясь, начала младшая Уизли, поднимая руку с запиской. — Читаю дословно.
— НЕТ!
— Мой любимый Бон-Бончик. Я люблю тебя так сильно, что словами выразить это я не смогу!
Гермиона закатила глаза в свою чашку с чаем, утратив всякий интерес к этому представлению. Отломив дольку тёмного шоколада, который она нашла в одном из ящиков на кухне, она закинула его себе в рот, запивая чаем. Гермиона не очень любила всякого рода сладости. Однако тёмный шоколад всегда был её слабостью, и все друзья это знали.
— До сих пор не верится во всю эту ситуацию про твоего соулмейта, — негромко начала француженка, сидящая напротив. Гермионе очень не хотелось обсуждать эту тему, поэтому она лишь кивнула.
— Я думаю, ты понимаешь, что это нужно держать в секрете, — уточнила Гриффиндорка, закидывая в рот очередной кусок горьковато-сладкого лакомства.
— Конечно. Не представляю, что тебе пришлось бы вынести, узнай об этом пресса, — воскликнула Флёр.
— Особенно, если это будет та второсортная журналистка — Рита Скитер, — на последних словах Гермиона скривилась. Она всё ещё помнила ту ужасную статейку, в которой её объятия и страх за друга вывернули в совершенно ненужном контексте.
— Джиневра Молли Уизли! — раздался громкий строгий голос Молли, стоящей в гостиной и уперев руки в бока. Когда она так делала, выглядела вполне угрожающе. — Личная жизнь твоего брата тебя не касается!
— Да-а, мам, — сдалась Джинни, выходя из своего укрытия в лице Гарри. Она отдала записку всё ещё красному от злости Рону, и тот победно улыбнулся, пряча записку в карман. А Молли переключилась на Флёр и готовку ужина.
Закончив со своим чаем, Гермиона вернула на место оставшуюся половину шоколада, решая оставить его на потом. Она села на диван, наблюдая за Гарри с Джинни.
— Гермиона, ты скоро все наши немногочисленные запасы тёмного шоколада съешь, — начала Джинни. Эта рыжая бестия просто не может усидеть на месте. Гермиона демонстративно фыркнула.
«Будто вам есть дело до него», — недовольно подумала Гермиона.
— Джинни, угомонись, — проворчал Рон, садясь в своё излюбленное кресло.
— Ну вы и зануды, — надулась младшая Уизли.
— Ты и правда сегодня слишком бойкая, — негромко сказал Гарри.
— Надеюсь, завтра Лаванда не испортит нам поход в Косой Переулок, — сказала Джинни, проигнорировав Гарри и окидывая всех взглядом.
— Что ты несёшь? — возмутился Рон.
— Вы опять идёте в Косой Переулок? — заинтересовалась Гермиона. Они не упоминали об этом раньше. Хоть почитать в тишине и одиночестве было бы приятнее, всё же выйти в свет звучит заманчивей. Особенно, если это означало, что она могла купить ещё немного шоколада.
— Я как раз хотела предложить тебе пойти с нами, — радостно воскликнула Джинни, отмечая интерес подруги и проигнорировав ворчание Рона, — мы будем рядом и вряд ли тебе будет угрожать опасность.
— Соглашайся, — вклинился Гарри.
— Хорошо, — выдохнула Гермиона. Она всё равно не собиралась упираться.
— Ура, — воскликнула Джинни и, подскочив со своего места, направилась в другую комнату. Вернулась она быстро и с настольной игрой в руках. Младшая Уизли демонстративно потрясла коробку. — А теперь, давайте сыграем!
***
Девушка вошла в их совместную с Джинни спальню. За ней же последовала и сама младшая Уизли, в присущем ей приподнятом настроении. Что Гермиона не разделяла.
Грейнджер спрятала пакет с парой больших плиток тёмного шоколада в шкафчик сбоку от кровати.
Они только что вернулись с прогулки и в отличие от Джинни, которую отвлекал Гарри, Гермионе пришлось лицезреть и выслушивать Лаванду, это было то ещё развлечение.
Девушка присела на кровать. А Джинни ушла в душ при первой возможности.
«Тоже было бы неплохо принять душ», — подумала Гермиона, окидывая комнату усталым взглядом.
Комната была окутана вечерним полумраком. Он зловеще расползался по помещению. А из открытого настежь окна веял тёплый ветерок, разгоняя жару в помещении.
На окне она заметила прямоугольную коробочку, аккуратно лежащую на подоконнике. Гермиона заинтересованно посмотрела на неё. Её явно не было, когда она забегала перед прогулкой в комнату. Иначе бы она уже знала о ней.
Девушка подошла к окну и разглядела прикреплённую записку.
«Гермионе Грейнджер»
Кто бы это мог отправить?
Гермиона проверила коробочку, но ничего подозрительного не обнаружила. Гриффиндорка взяла её в руки, и она оказалась довольно увесистой. Хотя сама по себе была небольшой. Наконец, когда с ней ничего не произошло, она вместе с коробочкой уселась на кровать.
Гермиона сняла крышку и ахнула. Она была увеличена заклятием невидимого расширения. Внутри лежало около десяти шоколадок. Она доставала одну за одной. Это был её любимый тёмный шоколад.
Достав все десять плиток, она заметила маленький кусочек бумаги на дне коробки. Взяв его, она разглядела только инициалы:
«Б. Л.»
Ходить вокруг да около долго не пришлось. Ведь есть только один человек, которому они могли принадлежать. Однако вопросов от этого никак не поубавилось. А только появились новые.
Например, как она узнала что именно тёмный шоколад? Зачем ей это? Она следила за ней?
Гермиона устало откинулась на подушки, рассматривая груду шоколада в своих ногах. Ей этого хватит надолго, не считая купленных ею. Если она не поддастся искушению съесть больше обычного. Гриффиндорка была в восторге от такого количества её любимого лакомства, но то, от кого оно, напрягало сильно.
Грейнджер вспомнила про браслет, который довольно долго молчал. Хоть он и помогал в последние дни, метка могла неприятно покалывать. Гермиона предположила, что этого из-за того, что связь успела укрепиться в её последнюю встречу с Беллатрикс. Конечно, она понимала, что браслеты не вечны, но так не хотелось это признавать. Но она до сих пор могла спросить об этом, так называемом, подарке. Но ответит ли ей Беллатрикс? Тут уже, как повезёт. Гермиона не знала благодарить ли её, и ждёт ли она этого.
Поток её мысли прервала Джинни, вернувшаяся из душа. Она была уже в лёгкой пижаме, а по её рыжим волосам всё ещё капали капли воды. Гермиона даже позавидовала ей, девушка и сама бы с радостью приняла душ.
— И что это у тебя? — указывая на своеобразную башню из шоколада, спросила Джинни. — Не помню, чтобы ты столько его покупала.
— А… Ну… Это… — Гермиона растерялась, не ожидая прихода Джинни. Она даже не задумывалась, как объяснить это друзьям. А мысли, как назло, смешались в кучу.
Уизли-младшая подошла к кровати Гермионы. А Грейнджер инстинктивно спрятала за спину руку с зажатой бумажкой. Возможно это было лишним.