— Хмм… Тогда, наверное, ты не будешь заинтересована в ролевых играх.
— Нет, это другое.
— Почему?
Наклонив голову, я попыталась выразить свои чувства словами.
— Госпожа Джульетта — это субличность, которую я создала ради работы. Я притворялась, чтобы выполнять свою работу хорошо. Но со дня на горе Кеннесо с тобой рядом была именно Софи.
— Понимаю. — Он нагнулся и поцеловал меня. — Итак, теперь, когда мы решили ехать, какие костюмы мы наденем? Окажешь мне честь и выберешь?
— Ты серьезно хочешь парные костюмы? — захихикала я.
— Ну да, почему нет?
— Ладно, тогда я выберу. Но ты можешь пожалеть, что дал мне такую возможность.
Уильям ухмыльнулся:
— Я тебе доверяю.
Пять лет я работала в «1740» и ни разу не ходила на вечеринку в честь Хэллоуина. Это были вечеринки-маскарад, верно, однако сами костюмы были извращенным представлением обычных персонажей. Я с удовольствием бы отправилась в клуб с Уильямом в костюмах пары из классических литературных произведений, но как превратить их в фетиш?
В конце концов для себя я выбрала Дороти в роли Доминатрикс — голубая юбка и корсет из винила у меня уже были. Пару кроваво-красных башмаков, которые сыграют роль волшебных туфелек, мне удалось одолжить.
А вот Уильяма я решила раскрутить на петплей (примеч.: петплей от англ. «pet play» — предполагает ролевую игру, что один из пары берет на себя роль животного (чаще домашнего, но это может быть и дикое, и фантастическое), а другой представляет себя его хозяином или дрессировщиком), выбрав для него роль Тотошки.
Даже высунулась из ванной, чтобы посмотреть, как он одевается. И фыркнула при виде того, как он развалился на кровати с пультом в одной руке и снеком в другой, одетый только в меховые штаны и ошейник с шипами. Я знала, что как только мы доберемся до клуба, тот наденет пушистую маску и обруч с собачьими ушами.
Уильям поднял глаза и на его лице отразилось недовольство.
— Это самый лучший костюм, что ты смогла придумать?
— А в чем проблема? — ответила я.
— Во всем.
Я присоединилась к нему в постели.
— Ты в курсе, насколько ты сейчас сексуальный?
— Без обид, но учитывая твой смешок, я в этом очень сильно сомневаюсь.
— Ну, может на первый взгляд костюм и забавный, но могу поспорить, куча женщин и мужчин сегодня уйдут из клуба в мокрых трусиках.
— Серьезно? — ухмыльнулся он половинкой рта.
Я провела пальцем от его адамова яблока вниз, по груди, к окружности пупка.
— Твоя потрясающая грудь полностью открыта, не говоря о том, что твоя задница в этих штанах просто великолепна.
Теперь сам Уильям фыркнул.
— Моя задница покрыта мехом.
— Ага. И в отличии от остальных мужиков, которые там будут, твой уж точно натуральный.
Мы принялись смеяться, как сумасшедшие.
— Даже думать не хочу, что ты видела, когда была Доминой.
— Серьезно, даже страшно было. Я подумывала открыть бизнес по депиляции, — я наклонилась к его губам, — с тобой таких проблем нет, спасибо Господи!
— Аналогично, — поддразнил он. Я игриво шлепнула его по руке. — Плохо, что мне нравится бритая или эпилированная вагина?
— Вот каждый раз я думаю о том, что наши разговоры уже не могут быть более странными, как начинается что-то подобное.
Уильям рассмеялся и столкнул меня с себя.
— Давай, нужно выдвигаться.
***
Выйдя из лифта на общем этаже клуба «1740», я ощутила себя будто на родительском собрании. Этакое собрание, где все были или полуголыми, или в коже. Но в масках, потому сложно разобрать кто тут и где. Некоторые маски были очень замысловатые.
— Хочешь выпить? — уточнил Уильям.
— Да, пожалуйста.
Мы пробрались к бару через толпу. И хотя я узнала Лайла по татуировкам — ничего не сказала.
— Что вам налить?
— Водку с клюквой.
Брови Лайла взлетели вверх.
— Сахарные сиськи?
— Узнал меня? — промурлыкала я.
— Я твой голос везде узнаю, — рассмеялся он.
— Я была бы крайне польщена, если бы мы не хотели скрыться с радаров.
Лайл взглянул в сторону моего компаньона и прищурился.
— Уильям?
— Ну да, это я.
— Не говорите мне, что вы сейчас вместе и делаете «это».
— Ну да, — ухмыльнулась я и дернула Уильяма за поводок, чтобы подразнить. — Я даже взяла его под ошейник, видишь?
— Ты сделала что? — требовательно спросил кто-то рядом.
Я обернулась и чуть не застонала, увидев Каллу. Она была одета как демоница, дополнив костюм блестящими рогами, и даже не потрудилась посмотреть на меня, вместо этого сосредоточившись на Уильяме.
— Ты позволил ей взять себя под ошейник?
Я не успела сказать «нет», вместо меня ответил Уильям:
— Формальности не соблюдены, но да, я принадлежу ей.
Ненависть на лице Каллы превратилась в страдание.
— Ты же говорил, что не хочешь под ошейник, — печально сказала она.
Будь она не такой стервой, возможно, я бы ее даже пожалела.
— Извини, Калла, но я не хотел под ошейник к тебе.
Печаль на лице Каллы сменилась выражением лица дикой суки.
— Да как ты вообще можешь ее хотеть? Она даже не практикует лайфстайл, она не Домина! Она не может тебе дать того, что могу я!
— Она дает мне все, что я хочу, и даже больше, — прервал ее Уильям.
— Ты бредишь, — Калла презрительно фыркнула.
— Нет, — улыбнулся Уильям. — Я счастлив.
Его слова и тон голоса буквально раздавили ее, и я знала, что сейчас самое время оставить Каллу в ее горе.
— Давай, Уильям, мы зря тратим время, когда могли бы наслаждаться.
Я не стала тратить время, дожидаясь его ответа, а просто потянула за поводок.
Оказавшись за пределами слышимости, я прерывисто выдохнула.
— Это было… отрезвляюще.
— Мне жаль.
— Да ладно. Мы могли догадаться, что она будет тут сегодня.
— Я рад, что мы можем встретить ее только тут.
— Согласна, — ответила я, разглядывая игровые зоны сквозь прорези маски. — Для какой практики ты в настроении?
— Для любой, главное с тобой.
— О, я рада, что ты так думаешь, — ухмыльнулась я. — Я забронировала Версаль.
В темных глазах Уильяма мелькнула жажда.
— Правда?
— Черт, ну конечно. Тебе только один раз можно отметить тридцать три в БДСМ клубе, верно?
— Чертовски верно, — рассмеялся он.
— Готов к сессии?
— Да, Госпожа.
Глава 17
Версаль была самой красивой комнатой в клубе. На самом деле, ее даже можно было назвать люкс-номером.
В ней была собственная ванная комната с мраморными полами и душем. Посреди стояла огромная кровать в средневековом стиле с замысловатой резьбой на деревянных поверхностях. Балдахин дополнял впечатление, а черные шелковые простыни завершали картину. За все пять лет, что я работала в «1740», я была в этой комнате всего два раза.
Как только мы оказались там, Уильям сразу принял позу «внимание».
— Снимай одежду, — приказала я.
Он быстро разделся, сложил свой костюм и снова встал в позу.
— Иди и ляг на кровать, на спину.
Как только Уилл лег, я присоединилась к нему и, отвечая на вопросительный взгляд, произнесла:
— Поза орла.
Он лег как нужно, и я улыбнулась.
— Поскольку сегодня твой день рождения, я подарю тебе наручники.
— Спасибо, Госпожа, — улыбнулся Уильям в ответ.
Я пристегнула его, позаботившись о том, чтобы возможность двигаться была минимальной — в память о самой первой сессии, когда Уильям сказал, что ему нравится, как веревки впиваются в его кожу.
— Сегодня никакой зрительной депривации. Я хочу, чтобы ты смотрел на меня.
— Да, Госпожа.
Я взяла его член в ладонь и начала гладить.
— Думаю, нужно уделить внимание и этому имениннику.
— Да, Госпожа, пожалуйста.
Наклонившись, я глубоко вобрала его член в свой рот, позволив головке скользнуть в горло. И начала сосать, скользя по всей длине, останавливаясь, чтобы уделить особенное внимание головке и крупной пульсирующей вене.