У меня задергался глаз.
— Именно из-за этого вы и поссорились, — ответил папа, — я резко против. И ты это знаешь.
Слегка полненькая светловолосая женщина сузила глаза. Её внешний вид вмиг стал высокомерным, деятельным и цепким.
— Адам, убери свои принципы куда подальше и послушай меня, — строго выразилась она, — ты и сам знаешь, что твоя дочь не просто выездная, она… я знаю даже больше тебя и твоей жены, так что ты должен понять мою мотивацию. Мако даст компаниям выход в мир, — она воодушевлённо улыбалась мне со всей широтой, которая была возможна, — Костна — не предел. И все это знают, а развитие экспорта возможно только при участии сильно участника переговоров, способного не столько на знание языка, сколько на…
— Нет, — скрестил на груди руки папа, — и ещё раз нет. Ты пытаешься показать мне выгоду того, чего я избегал, — поворот головы ко мне, — никаких Ормега, Ая.
Я пожала плечами.
— Ладно, — произнесла безразлично, — Грегори теперь тоже… «красивый мальчик».
Я указала отцу на подталкивающую парня к Фрее королеву. Она их даже выставляла, словно две фигурки.
— Ах какая пара! — вещала её величество, — вы же пара? — взор свысока, — что значит нет? — она шагнула к ним, — телевизионщикам скажете, что да. И улыбайтесь! Мне нужны счастливые дети. Система, что думаешь?
Замеченный мной ещё с самого начала кулон на шее королевы блеснул красным, издав привычный электронный голос:
— Идеалисткий настрой ваших соображений проигрышен. Мой совет остаётся прежним: нормализованная под среднее значение пара или контекст интернациональной. Напомнить варианты подбора?
— Никакой от тебя пользы, — в который раз примерилась к выбранной ею картинке королева, — я и не планирую выигрывать! Говорила тебе уже раз двести, а ты… вот сейчас как отдам тебя Лакмаарам! Вы с ними прямо сговорились со своей победой. Озерфир, — поворот к командиру, — я лелею надежду, что была услышана. Не как в прошлый раз, вредный ребенок. Понял? Иначе оба с дедом получите по шапке! — грозно, — так что будь мягче, — улыбка, — особенно с прекрасной Фреей. Система, какая же ты милая девочка! Купи себе бант к причёске. А лучше два!
— Сколько ей, говорите? — протянула старшая Ормега, — не поздновато материнские чувства бушуют?
— Так всегда было, — пожал плечами папа.
Я принялась разглядывать его с подозрениями.
— Дед Лакмааров не хочет ей… — Ормега.
— Нет, — перебил её Оз, — не хочет.
Все следили теперь за ним. Наблюдали за упрямым и тяжёлым выражением лица командира, который, по их мнению, явно не должен был «понять» или расценить то, о чём шел разговор. Все в Костне считали школьников детьми. И не важно, что совершеннолетие наступало в восемнадцать — всем было плевать, что высшая группа могла вступать в браки, заводить детей или распоряжаться своей жизнью как угодно. Нет, все делали вид, будто двадцатилетние были не способны видеть условно «взрослого».
И я видела в капитане себя, к которой относились с тем же предубеждением все, кроме родителей. Мне повезло в этом плане, потому как, если мама видела во мне равную себе, то отец был демократичным до мозга костей — примером тому было его разрешение на моё посещение каких-нибудь баров или клубов в этом году. И тут стоило отметить системное разрешение, которое он получил. В подобных заведениях были стойки для чипов, а значит проскользнуть несовершеннолетним было нереально. Если у тебя нет официального разрешения от родителей.
Забавно то, что у меня был такой у единственной из класса. Папа объяснял это тем, что ему приходило уведомление о том, где я, сколько выпила и с кем нахожусь, в то время как равно мне проникающая окольными путями в эти места Фрея под слежку системы не попадалась. В этом мы с ним были солидарны — так я чувствовала себя проще, особенно если учесть, что если я перепью, то осуждающий и ворчливый папа приедет за мной и не придётся топать своими ногами.
— Точно, — кивнула мама Мала, — я и забыла, что у Лакмааров всё строго с наследованием. Ребёнок внесёт путаницу, — она откинулась на спинку своего кресла, — какая жалость. Никогда не хотел братика, Оз?
Его почти перекосило. Именно с таким выражением лица он и поворачивал голову к ней. Максимально зло.
— А вы никогда не хотели заткнуться и не задавать тупые вопросы? — сверлил её взгляд своим парень.
Мы с папой переглянулись.
— Копия дед, — ни один мускул на её лице не дрогнул, — дурная невыносимая копия. Когда же ты повзрослеешь, Оз-зи?
Командир встал рывком.