Девочка, отбежав от занавески, встала на страже. Этакий грозный маленький воин. Старик глянул на нее с прищуром и улыбнулся. Кицунэ не переставала его веселить.
Ранним утром, получив от организаторов банкета тощую пачку денег, Такео поманил Кицунэ за собой и вышел на пустынную улицу сонного города. Старик отчаянно зевал, выдавая в себе неудержимую тягу ко сну, Кицунэ же была как обычно, бодра и весела.
— Ты меня поражаешь, Кицунэ-чан. Сколько же ты можешь не спать?
— Дня три!
— Врешь!
— Не вру! А куда мы идем, деда?
— На основные заработки. Придем, увидишь.
Кицунэ с интересом осматривалась, а дома вокруг становились все беднее и беднее. Красивые особняки остались позади, на смену магазинам с блестящими витринами пришли деревянные лавки.
— И здесь что, больше платят? — удивленно спросила девочка.
— Здесь я за месяц зарабатываю столько же, сколько за один вечер вместе с госпожой Акиной. Но вечера вроде того, что ты видела, бывают очень редко. Я бы с голоду умер, если бы на них надеялся. А тут... даже не в плате дело.
— А в чем?
— Помнишь наш разговор о самураях, Кицунэ-чан?
Девочка кивнула.
— Люди, что живут здесь, никогда не нанимают самураев.
— Понятно! Значит, здесь тебе никто не мешает? Мне бы тоже так гораздо больше понравилось!
— Не только в том дело, что никто не мешает, — улыбнулся Такео, и вдруг откуда ни возьмись к маленькой оборотнице и старому иллюзионисту подбежали дети. Много, не меньше двух десятков девочек и мальчиков разного возраста.
— Такео-сан! Вы сегодня к нам?
— К вам, к вам, — старик рассмеялся и погладил рукой свою седую бороду.
— Здорово! — дети начали прыгать от восторга. — Сегодня наша очередь! Мы так ждали вас, Такео-сан!
— Дедушка Такео, — пискнула какая-то девчушка лет четырех, что сидела на плечах своего старшего брата. — Покажите фокус!
— Фокус? — иллюзионист оглянулся по сторонам и кивнул, не видя поблизости ни одного самурая. — Ну, держитесь!
Старик развел руки в стороны, и вдруг жаркое пламя объяло всю его фигуру. Изумленные дети отпрянули, а огонь, сорвавшись с тела человека, взмыл высоко и обратился в прекрасную пламенную птицу, сделавшую круг над притихшей улицей. Огненное чудо взмахнуло крыльями и взмыло высоко в небо, оставив за собой шлейф из разноцветных искр света. Вспышка озарила небо, и пламенная птица взорвалась искристым фейерверком. Столь красивым, что дети, для которых старый шиноби сотворил этот «фокус», разинули рты от удивления.
— Теперь ты понимаешь, Кицунэ-чан? — шепнул Такео своей воспитаннице, что тоже зачарованно смотрела на фейерверк. — Вот главная причина. Здесь меня не боятся. Здесь я волшебник, а не чудовище.
На крошечном пустыре, со всех сторон окруженном домами, собралось столько народа, сколько за свою короткую жизнь маленькая девочка-оборотень видела разве что в людских потоках в центре города. Но там почти все были взрослые, а здесь — дети, от пяти до десяти лет. Кицунэ увидела только нескольких взрослых, сидящих среди детей и у края площадки.
— Ну что, Кицунэ-чан, — Такео шутливо дернул девочку за прядь волос. — Ты готова?
— К чему?
— К выступлению. Помнишь, мы уже два дня репетировали наше маленькое представление?
— Репетировали? А я думала, мы просто играли!
— Нет, это была репетиция. Зрители ждут от нас красивую сказку. Давай покажем им незабываемое представление!
Кицунэ восторженно улыбнулась и кивнула. Ни малейшего стеснения и страха неудачи даже не мелькнуло в ее глазах. С самого рождения она постоянно пыталась привлечь к себе внимание окружающих, а тут сразу столько людей будут смотреть на нее!
Мысли об этом наполняли Кицунэ только энергией и нетерпением.
— Да ты прирожденная артистка, лисенок рыжий! — Несмотря на усталость после стольких часов весьма тяжелой работы, Такео снова улыбнулся.
— А я не рыжая! — девочка с некоторой обидой посмотрела на старика. — У меня коричневые волосы! Светло-коричневые! Вот возьму сейчас и вообще перекрашу их в черный цвет! Только коричневый, по-моему, красивее.
— Где краску возьмешь, балбеска? Нет времени волосы красить. Зрители ждут!
Без всякого оркестра над импровизированной сценой и пустырем зазвучала плавная мелодия.
— Начинается! Начинается! — поплыл среди зрителей легкий шепоток.
— Сегодня Такео-сан обещал что-то особенное! Видели? С ним девочка какая-то была!
— Да. Красивая. Может, артистка?
— Маленькая еще для артистки!
Музыка слегка сменила звучание, и на сцену, удивив зрителей, выбежал маленький рыжий лисенок. Дети, ожидавшие выхода фокусника или его маленькой спутницы, зачарованно замерли. Лисенок пробежался по сцене, не замечая людей. Маленький звереныш закружился на месте, гоняясь за своим хвостом, потом помчался за яркой бабочкой, выпорхнувший у него из-под лапок. Пробежав несколько шажков, лисенок подпрыгнул, стремясь схватить бабочку, и вдруг превратился в очаровательную маленькую девочку, в которой зрители узнали спутницу Такео. Протянув ручонки, девочка схватила крылатую красотку и мягко приземлилась на ножки, осторожно держа пленницу в своих пальцах.
Дети смотрели, разинув рты. Кицунэ, довольная сверх всякой меры, разжала руки, освобождая бабочку. Пленница, снова обретя свободу, вспорхнула с ее пальцев и улетела под потолок зала, скрывшись из вида. Девочка помахала рукой ей вслед и повернулась на месте, снова принимаясь ловить себя за рыжий, с белым кончиком, хвостик, оставшийся даже после превращении в человека. Дети засмеялись, принимаясь аплодировать, но представление было еще далеко от завершения, и продолжение потрясло собравшихся так, как ничто еще не потрясало их в жизни.
Вмиг пустырь, сцена и присутствовавшие здесь зрители превратились в почти незримых призраков. Вокруг раскинулся большой луг, залитый солнечным светом.
В такт музыке девочка-лисичка несколько минут резвилась среди луговых просторов, не подозревая об опасности.
Почуяв что-то, Кицунэ остановилась и начала озираться. Музыка плавно сменилась, предупреждая зрителей.
Такео внимательно следил за залом, чтобы не напугать кого-либо из детей слишком сильно. Они были привычны к чрезвычайно реалистичным иллюзорным картинам, что показывал им мастер гендзюцу, но мало ли...
Земля задрожала от топота конских копыт. Две армии самураев, в боевом построении, появились на горизонте и начали стремительно сближаться, стремясь сойтись в битве. Огромные боевые кони, закованные в броню от копыт до ушей, сокрушили лесопосадки справа и слева от испуганно упавшей на землю девочки и продолжили свой стремительный галоп. Не оставалось сомнения в том, что лисенка сейчас раздавят в безумном столкновении двух враждующих армий, но вдруг, откуда ни возьмись, окутанный пламенем, над девочкой возник гигантский старый лис, с сединой на морде и пятью длинными хвостами.
Защищая ребенка, громадный зверь взмахнул хвостами и ударил сначала направо, затем налево, сшибая ряды атакующих. Ряды самураев смешались. Армии, видя перед собой грозное страшилище, начали отступать.
Самурай в коричнево-красных доспехах, командовавший одной из армий, размахивал мечом, приказывая своим солдатам продолжить атаку, но с кицунэ, да еще пятихвостым, связываться у людей желания не было. Бой был остановлен, и армии замерли в растерянности. Взбешенный самурай издал громкий свирепый рев и вдруг соскочил с лошади, на глазах изумленных зрителей превращаясь в громадную серо-рыжую лису с девятью хвостами. Ринувшись вперед, он бросился на старика. Девятихвостый и пятихвостый сошлись в жарком поединке. Пламя взметнулось до небес, от топота лап содрогалась земля. Битва лис больше напоминала огненный танец, но вдруг серо-рыжий отбросил прочь пятихвостого старика. Разинув пасть, чудовище бросилось к сжавшейся на земле юной кицунэ, и в тот же миг, заслонив ребенка собой, перед чудовищем встал грозный самурай, командовавший второй армией, едва не начавшей битву на этом поле.
Лис оглянулся и увидел, что находится в окружении множества воинов. Солдаты его собственной армии тоже подняли оружие против монстра-обманщика, притворявшегося человеком. Оглушительно расхохотавшись, лис подскочил вверх и вдруг исчез, растаяв серым туманом.