– Позвольте мне, – бабушка Така подошла к берегу и коснулась воды руками.
– Вы владеете техниками элемента воды, почтенная госпожа? – вежливо поинтересовался Бенджиро, а Така вдруг вместо ответа резким рывком подняла руки вверх, и вода, будто прилипшее к пальцам тесто, потянулась за ними следом.
– Я никогда не воевала, – сказала старушка, и в голосе ее зазвучала затаенная гордость. – Но некоторыми талантами владею с рождения. Вода – мой второй элемент. Будьте уверены, что такие простые дзюцу, как это, не станут для меня проблемой.
Взмах рук, и вода с изрядной примесью энергии Ци потоком хлынула в бассейны, поочередно наполнив их.
– Великолепно! – с искренним восторгом воскликнул Бенджиро. – Ваша помощь будет очень кстати, почтенная госпожа.
– Рада быть вам полезна, – отозвалась бабушка.
Кицунэ меж тем, сидя на краю импровизированной купальни, осторожно сунула пальчик в воду и тут же отдернула его обратно.
– Холодная, как лед! – заявила девочка.
– Сейчас исправим, – уверенно ответил Бенджиро и принялся складывать пальцами последовательность печатей для постепенного высвобождения большого количества энергии Ци. – Госпожа Така, не могли бы вы помочь еще немного?
Шиноби объяснил, что нужно сделать, бабушка собрала содержимое одного из бассейнов в клубок взмывших вверх на пару метров водяных струй. Переплетение потоков воды завивалось и вращалось вокруг собственной оси. Энергия Ци не знает покоя и течет, наполняя способностью к движению все, чего касается.
– Прекрасно, Така-сан, – сказал Бенджиро и выдохнул в клубок влаги поток собственной Ци, воспламенившейся сразу, едва отлетев на дюйм от губ шиноби.
Пламя окутало струи воды, лаская их и передавая тепловую энергию.
– Ничего себе! – в восторге проговорила Кицунэ, любуясь парным танцем воды и огня. – Как красиво! И не гендзюцу ведь!
Вода быстро нагрелась, и Така вылила ее обратно в бассейн. Такехико, управляемый Бенджиро, склонился и протянул руки к воде, остановив их над поверхностью и держа ладонями вниз. Вся муть и грязь, которой в воде было предостаточно, среагировала на элемент земли шиноби и устремилась к его рукам. Такехико отступил на пару шагов, и ком полужидкой грязи, словно какое-то слизистое животное, выполз на берег.
– Водяной! – глядя на грязюку, хихикнула Кицунэ. Такехико убрал воздействие, ком сразу обмяк, начиная растекаться. – Выполз и сдох...
Шиноби пришлось еще дважды повторить действие, прежде чем вода в купальне стала чиста, словно в горном ручье.
– Теперь можно купаться? Можно? – нетерпеливо спрашивала Кицунэ, страстно желавшая побарахтаться и поиграть в воде.
– Не спеши, – Бенджиро покачал головой. – Сначала нагреем воду во всех трех бассейнах, а затем... угадай что?
– Купаться!
– Нет. Потом мы построим стены, разделяющие их. Чтобы никто не чувствовал дискомфорта от взглядов в свою сторону. Из чего бы только устроить перегородки? Кеничи, сможешь разобрать марионетки? Натянем на их каркасы простыни.
– У нас мало простыней. Завернуться не во что будет.
– Верно. Как же быть? Такехико выдохся. Поднять и укрепить стену из камня ему сил не хватит.
– А я могу сама сделать перегородки! – встряла Кицунэ, понимающая, что пока дело не будет сделано, купаться ее не пустят. – Я тоже владею элементом земли! Вы грейте воду, а я перегородки поставлю!
– Замечательно! Пожалуй, доверимся детям. Но смотри, сломаешь купальни – будешь под холодным водопадом мыться!
– Не буду, – пробубнила Кицунэ и взялась за дело. – Потому что не сломаю!
Пока взрослые грели и чистили воду в купальнях, маленькая оборотница, потратив огромное количество Ци, осторожно заставила землю подняться и сформировать стены вокруг бассейнов. Высокие, выше деда Ясуо, самого рослого в их группе.
Когда стены обрели надежную устойчивость, Кицунэ начала водить по ним руками, расписывая витиеватым орнаментом в виде волн и цветочков.
– Это же купальни! – заявила она в ответ на хмурый вопросительный взгляд Суми. – Надо, чтобы красиво было!
Куноичи с показным равнодушием отвернулась, а Кицунэ подошла к леди Хикари и, знаком попросив склониться, зашептала на ушко:
– Мам, а может быть, пару дырок в стене проделать?
– Зачем? – удивленно спросила Хикари.
– Стена высокая получилась! Мальчики полезут за нами подсматривать, вдруг сорвутся?
– Заботливая ты моя, – охала, качая головой, камигами-но-отоме. – Почему ты решила, что за нами будут подсматривать?
– Но ведь в купальнях мальчики всегда подсматривают за девочками!
– Это не так.
– Но я в манге читала...
– Кицунэ-чан, – леди Хикари едва сдерживала смех. – Если ты продолжишь перетягивать глупости из манги в реальную жизнь, я начну ограничивать тебя в чтении!
– Но, мам! – девочка сделала донельзя обиженный вид. – Что же, совсем не будут подсматривать?
– Конечно, нет, ведь с нами не какие-нибудь бандиты и проходимцы, а благородные господа и достойные доверия молодые люди! Никто из них даже не подумает о том, чтобы оскорбить леди столь низким занятием, как подсматривание.
– Ну во-о-от... – сердито забурчала Кицунэ. – Настоящие ведь купальни сделали, я-то думала, а тут...
– Не надо больше говорить глупостей, дочка.
– Но, мам, если мальчик подсматривает за девочкой, ведь это значит, что она ему нравится? Что плохого в том, чтобы нравиться мальчикам?
Хикари пустилась в разъяснения, а Кицунэ сердито дулась, недоверчиво поглядывая на маму. В понятии маленькой оборотницы подглядывание было веселой игрой, в которой мальчик шел на риск ради того, чтобы полюбоваться красотой девочки. Немножко условностей и правил, по которым девочка, заметив охальника, обязана завизжать как можно громче, а потом отвесить мальчику тумака. За то, что попался. Вот и все. Зачем же к этому приплетать целую кучу серьезных вещей, говорить о стыде и честности? Вечно эти взрослые начинают сочинять неведомо что...
– Понимаешь меня, Кицунэ? – спросила Хикари, закончив свой монолог.
Оборотница, дуя губы, расстроенно кивнула. Женщина стиснула девочку в объятиях и ласково шепнула:
– Совсем маленькая ты еще у меня, дочка. Ко всему относишься как к игре. Подрастешь немного – поймешь, о чем я говорила. А пока просто слушай меня. Я не обману.
– Мам, но что же это, манга врет?
– Просто ты немного неправильно все поняла. Ведь нигде не говорилось, что подглядывать – хорошо?
– А разве это плохо?
– Что я и пытаюсь тебе объяснить.
– Ах, так? Ну, тогда пусть только попробуют подсматривать! Всех побью! – Кицунэ испепеляюще-гневно посмотрела в сторону проходившего мимо Райдона. Ошарашенный мальчишка остановился и начал осторожно озираться, не понимая, что такого натворил.
– Я уверена, что никто из наших спутников ничего подобного не сделает, – шепнула маленькой балбеске Хикари. – Они достойные доверия люди.
– Да, – вздохнула Кицунэ. – А все-таки немножко жалко.
– Ах ты какая! – Хикари, не удержавшись, рассмеялась и тихонько щелкнула покрасневшую Кицунэ по носику. – Такая маленькая, а вертихвостка уже невозможная! Все бы тебе играть да красоваться! Мальчики, мальчики...
– А это плохо?
– Не знаю, но мне ты такой нравишься.
Обрадовавшись, что мама больше не обижается на нее, Кицунэ потянулась к Хикари и, подставив щечку, напросилась на нежный поцелуй.
Пока камигами-но-отоме ворковала с приемышем, работа над созданием купален была завершена.
– Бассейны готовы, стена крепка, – Бенджиро постучал кулаком по перегородке, разделяющей бассейны, и довольно кивнул. – Девочка прекрасно справилась. Ну что же, думаю, можно начинать водные процедуры. Така-сан, зовите Кицунэ. Ее нужно помыть первой, затем очередь девушки, что без сознания, а после них – Такехико. Каждому – два подхода. Воду будем менять, выливать старую в лесу, подальше от берега. Такехико, пожалуй, даже трижды лучше прополоскать. У него вся кожа в язвах и опрелостях. Едва заживо не сгнил, бедолага. После мытья мазью намажу с головы до ног и уложу спать. Но придется ему немного потерпеть. Первой мыться все равно нашей лисичке. Чтобы от узников бывших какую-нибудь пакость не подхватила.