– Ваша скромность делает вам честь, юная леди. Не беспокойтесь, все, кто оказал вам поддержку, получат достойную награду, но я уверен, что планы лазутчиков Юидая увенчались бы успехом, если бы на вашем месте был кто угодно другой.
Кицунэ засмущалась, пряча взгляд и принимаясь ковырять землю ножкой.
– Чем бы я мог вас отблагодарить, Кицунэ-сама? – повторил свой вопрос Томео.
О, желаний у Кицунэ, опьяненной вкусом победы и всеобщего восхищения, было много!
«Хочу школьную форму, как у тех девочек на улице! Хочу такого же котика, как у Кадзуми дома! Хочу большие расписные сани, чтобы к принцу было удобно ехать! Хочу, чтобы злой Миваки настучали палками по пяткам!»
Кицунэ могла бы выпалить все это в один момент, но сдержалась, подумав о том, что просить так много и сразу да еще на глазах у посторонних людей совсем нескромно. Маме снова придется из-за нее краснеть. Лучше сказать все потом, когда рядом будут только свои.
– Мне ничего не нужно, добрый господин. Быть полезной вам – счастье для меня. Только за одно я была бы благодарна – если бы вы предоставили мне возможность привести себя в порядок, – Кицунэ со смущением указала на разорванную и забрызганную кровью одежду, на грязь, покрывающую ее руки и ноги. – Кроме того, я получила несколько беспокоящих меня ран и была бы рада показаться врачу.
– Сделаю все, чтобы помочь вам, Кицунэ-сама, – Томео взглянул на ее маску. – Какими бы ни были ваши ранения, мы сделаем все возможное, чтобы они исчезли, не оставив никакого напоминания о себе.
Оборотница поняла, что важный и властный дядька беспокоится о ее лице, но не стала его заверять в том, что все в порядке. Она надела маску для того, чтобы не пугать леди Кадзуми. Кицунэ все еще была в облике Миваки, успев поменять только цвет глаз. Теперь, с нарушенным обменом энергии Ци меж клетками, она едва собрала сил, чтобы кое-как срастить поврежденные в бою ребра. О том, чтобы вернуть себе нормальный облик, пока не приходилось даже думать. Пусть верит, что у нее ранено лицо, только бы в объяснения не углубляться и не упоминать при Кадзуми об оборотнях.
Прибежали, спеша как только возможно, четверо самураев, несущих на спинах медиков из городской больницы. Двое врачей, выслушав указания Томео, подошли к Кицунэ и, как только девочка объяснила им суть проблемы, приступили к лечению. Импульсами целебной Ци они восстанавливали энергообмен в теле оборотницы. Кицунэ с радостью чувствовала, как улучшается ее состояние. Зеленое сияние кололо ее в бока, убирая разрушения, причиненные стилем «Легкого касания» Фукуроу. Кицунэ ежилась и хихикала.
– Щекотно! – с обидой в голосе заявила она недовольно глянувшему на нее врачу.
– Прошу у вас прощения, леди, но придется немного потерпеть. Постарайтесь не двигаться. Работа тонкая и сложная, требующая концентрации и точечного применения сил.
– Извините, – ответила Кицунэ и крепко стиснула зубы, твердо намеренная выдержать щекотку. Еще один подвиг на сегодня! Куда деваться? День такой!
Город, позабыв о насущных делах, гудел пчелиным роем. Из уст в уста передавались слухи и откровенная выдумка, в которых, однако, была единая основа. Волшебная лиса вновь свершила чудо, одержав победу над врагами, что казались могущественными, как боги.
Выдумка и полуправда сами собой складывались в легенды.
– Черный воин-дракон прислал элитных шиноби, надеясь легко захватить Кицунэ! Как бы не так!
– Мой знакомый из городской стражи говорил, что воинами Скалы командовала Черная Вдова!
– Неужели то самое жуткое чудовище, что убивало людей в странах Лугов и Ветвей?
– Да. Черная Вдова похитила леди Кадзуми, но Кицунэ растерзала паука, как тряпку, и спасла нашу бабочку из его паутины!
– Камнегрызы снова получили по зубам! Хотели распоряжаться на нашей земле по-хозяйски? Не все так просто!
– Я же говорила, что Кицунэ – не просто девочка! Это великий дух лисы, пришедший нам на помощь в минуты отчаяния!
– Даже не смешно! Волшебные лисы – просто сказки и легенды!
– А я видела, как небо на западе расцветилось золотом! Это были отблески сияния меха Кицунэ, когда она приняла свою истинную форму для сражения с пауком!
Старушка, жрица маленького храма Инари, расположенного на окраине города, в последние дни с удовольствием замечала увеличение числа посетителей, но теперь начала беспокоиться о том, как бы ее вместе с храмом случайно не затоптали нахлынувшие толпы паломников.
Когда в сердцах людей угасает надежда и остается только упрямое сопротивление гибели, явление героя способно вызвать небывалый подъем боевого духа. Скептиков было много, но Водопады, давно забывшие что такое победа в войне и жизнь без страха, с отчаянием умирающего вцепились в детскую мечту.
Встречать Кицунэ не успело сбежаться много народа, но те, кто собрался на улице, ведущей к особняку Акизуки, с жадным любопытством засматривались на девочку, закутанную в теплое одеяло, которую вез, усадив перед собой на спину своего боевого коня, наместник. Самурайский конь внушал ужас одним своим видом, но девочка сидела совершенно спокойно, и зубастое чудовище вело себя на удивление смирно. Это можно было бы принять за проявление волшебства кицунэ, если не знать об одной короткой фразе, которую шепнул на ухо своему воспитаннику Томео, перед тем как посадить девочку ему на спину:
«Только дернись! Не возьму на самую большую и славную битву современности!»
Жуткая угроза намертво отбила у коня желание откусить чужачке руку или ногу. Как это так, в бой не возьмут? Это же хуже смерти! Придется терпеть издевательства. Хозяин – изверг.
– Кицунэ-сама! Кицунэ-сама! – выкрикнула вдруг старушка, стоящая между двумя небольшими группами людей. – Прошу вас, защитите своей силой наш город и моего сына, служащего в гарнизоне!
– И моего мужа! – выкрикнула другая женщина.
– И моих сыновей! – эхом откликнулась третья.
– Благословите мой отряд на битву, Кицунэ-сама! – прозвучал громкий мужской голос.
– Защитите нашу землю и наши поля, Кицунэ-сама, рис с которых дает жизнь всей стране!
– Кицунэ-сама! Леди Кицунэ! Спасите нашу страну!
Томео склонился к сидящей перед ним девочке и тихо произнес:
– Не обижайтесь на наших людей за эти выкрики, Кицунэ-сама. В последнее время появилось очень много фальшивых богов, каждый из которых обещал своим последователям счастье, но вместо этого дарил только усиление гнета и гибель. Люди слишком устали от безысходности и готовы верить в сказки, лишь бы эти сказки были добрыми. Я понимаю, что вы не богиня, и в глубине души каждый это хорошо понимает, но не нужно сейчас лишать мечты и надежды тех, кто впервые за долгое время почувствовал вкус жизни.
Кицунэ, лицо которой уже вернуло себе прежние черты и утратило сходство с лицом Миваки, с благодарностью смотрела на встречающих ее людей и, одаривая их теплой улыбкой, приветственно помахала рукой.
Быстро увеличивающаяся толпа горожан проводила ее и солдат-охранников до самых ворот особняка Акизуки. Не было давки, никто не лез вперед, но восторженные выкрики слились в многоголосый восторженный хор. Ликующие люди шли за строем латников, одним своим присутствием говоря маленькому лисенку о том, как рады они ее появлению.
Даже когда отряд вошел в ворота особняка Акизуки и самураи закрыли тяжелые створки, горожане не спешили расходиться. Наоборот, все новые группы и одиночные люди продолжали подходить. Торговцы, ремесленники, строители и чиновники, граждане всех сословий собирались на улицах перед особняком.
– Ну что, Изанами, снимем пару общих планов? – сказал оператор, расчехляя и подготавливая камеру. – Жаль всего раз успели поймать в кадр саму лисицу.
– Сними толпу у ворот с разных ракурсов, – сказала репортерша и продолжила поправлять прическу, любуясь своим отражением в круглом карманном зеркальце. – Как закончишь, возвращайся, я скажу на фоне толпы пару нейтральных фраз. Про «Интеллектуальную агонию Водопадов» и «Безумие обреченных» наговорю на диктофон позже. Звук наложим на изображение в студии.