– И все равно интересно! Теперь, когда Такехико-сан очнулся, он его откроет?
Хикари вздохнула.
– Конечно. А теперь сиди смирно и не бегай. Смотри, ножки-то опять запачкала. Мыли мы тебя, мыли...
Кицунэ поджала ноги и притихла. Хикари погладила ее по волосам и вернулась к делам. Вместе с леди Такой она была занята готовкой пищи.
Медленно тянулось время. Кицунэ едва не задремала, глядя на мирную жизнь маленького лагеря, расположившегося на побережье лесного озера. Встрепенулась маленькая оборотница только тогда, когда, откинув занавеску на входе, Бенджиро и Кеничи вынесли из купален завернутого в простыни человека.
– Тише! Тише! – охал Такехико, когда его усаживали на ящики рядом с Кицунэ. – Все тело изломано, а вы меня, как мешок с го... – шиноби бросил быстрый взгляд на навострившую ушки девчонку, – ...с горячей картошкой кидаете!
– Выживешь, – фыркнул, посмеиваясь, Бенджиро. – Я в тебя столько всякой дряни вколол, мертвеца оживить можно!
– Что у нас в селении Ветра всегда было паршиво, так это медицина! Говорил же, найми лекаря из храма, так нет, сам да сам!
– Ох, кто-то болтлив стал, как ранг чунина получил! Смотри, я ведь еще и хирургии обучался! Вдруг сочту, что руки и ноги твои опасно омертвели? Применю навыки на практике!
– Вот и угрозы здоровью пошли. Весомый аргумент в любом споре. О-ох, как все болит! Будто паровым молотом меня обработали, по каждой мышце прошлись. Лидер-сама, дай морфия!
– Перебьешься. Не хотел в гендзюцу лежать, теперь мучайся!
– Будь ты человеком!
– Это я еще не спросил, почему от тебя спиртным разило, когда мне тебя в дворцовом парке с рук на руки сдали. Двадцать лет парню, а уже девочкам прохода не дает, пьянствует и наркотиков требует! Ладно, давай брошу на тебя гендзюцу отсутствия боли. Лучше любого морфия и уж точно безопаснее. Но долго продержать не смогу. Сложное оно. Как боль снова прорежется и станет совсем невыносимо, скажи. Я тебя в сон положу. Только ты это... не огрызайся больше.
– Давно бы так. Давай гендзюцу. Не бойся, у меня только один силовой узел был. При всем желании больше не ударю.
Бенджиро поводил руками над головой Такехико, и с лица молодого шиноби начали исчезать признаки боли.
– Уф-ф-ф, – глубоко вздохнул он. – Как заново родился. Благодарю, лидер.
– Вот и правильные слова зазвучали. Сразу бы так. Теперь сиди и не двигайся, тебе нужен долгий отдых. Я еще обдумываю комплекс восстанавливающих процедур, который тебе придется пройти после возвращения в селение Ветра. Кицунэ-чан, присмотри за ним, пожалуйста. Гендзюцу снятия боли – просто одна из иллюзий. Если начнет бегать по лагерю, радуясь легкости и жизненным силам, вполне может сильно себе навредить.
– Рассчитывайте на меня, лидер-сама! – четко отрапортовала Кицунэ. – Приказ принят!
Бенджиро ухмыльнулся и хотел потрепать девочку по голове в знак расположения, но вовремя опомнился и, смутившись, отдернул руку. Под ревнивым взглядом леди Хикари и суровыми взорами старых самураев от лишних фамильярностей лучше отказаться.
– О, у нас новобранцы? – Такехико посмотрел на Кицунэ с интересом. – Могу я узнать ваше имя, прекрасная юная леди?
– Кицунэ, – представилась, краснея и смущаясь, оборотница.
– Вы само очарование...
– Не очень-то распушай хвост, павлин недобитый, – осадил Бенджиро забывшего про боль раненого шиноби. – Юной леди перед тобой всего год от роду, и кроме того... – шиноби склонился к уху Такехико и зашептал. – Здесь ее семья – благородная камигами-но-отоме, двое самураев и строгая бабушка. Вздумаешь нашей лисичке глазки строить – заживо сожрут, – Такехико нервно сглотнул, поглядывая на хмурых дедов, как бы невзначай оказавшихся неподалеку. Ухмыльнувшись, Бенджиро продолжил, уже громче: – Кстати, это та самая храбрая девушка, что спасла тебя из тюремных подвалов.
– Не может быть! – воскликнул потрясенный чунин, снова уставившись на Кицунэ.
– Ты так расспрашивал о ней, пока тебя мыли, а теперь, встретив, не узнал!
– Немудрено не узнать. Я видел перед собой грозного воина и даже не догадывался, что этот воитель, выбравшийся из цепей и расправившийся со злодеями-тюремщиками, на самом деле – удивительно красивая девушка! Это действительно не розыгрыш?
– Не-а, – Кицунэ игриво стрельнула глазками на Такехико. – Это я вас спасла! А потом раскидала целую армию злобных самураев Юидая и... и... и вообще, никто не верит, что я воин, а я вот что могу!
– Да уж, носорог из вас, юная леди, получился отменный! Хвоста на два, если мерить ими силу кицунэ, точно потянет, – Бенджиро тихонько рассмеялся, и Кицунэ хихикнула ему в тон.
– Похоже, я много всего пропустил, – вздохнул Такехико.
– Только маме ничего про «носорога» не рассказывайте, – тихо сказала девочка. – И про то, какой я была там, в подвалах, Такехико-сан, тоже никому не надо говорить. Не хочу, чтобы она пугалась и переживала за меня.
– Но я уж точно не испугаюсь и потому хочу обо всем узнать. Кицунэ, это только имя? Или вы, прекрасная леди, действительно волшебная лиса?
– Я лисенок! – Кицунэ вспыхнула от гордости. – Но хвост пока один. Вот стану старше, вырастут новые, и тогда злодеи вроде Юидая и Тоширо будут дрожать от одного звука моего имени!
– Похоже на правду. – Не удержавшись, Такехико выразительно посмотрел на ноги Кицунэ, укрытые простынями и одеялом. Ноги, которые должны отсутствовать. Шиноби ясно помнил короткие, окровавленные культи, волочившиеся по земле, когда пленницу притащили в тюремный подвал.
Кицунэ высунула из-под одеяла мыски и, насмешливо ухмыляясь, пошевелила пальчиками.
– Истинно волшебница, – улыбнулся молодой шиноби.
– Ну, вы пообщайтесь пока, а я пойду. Дела не ждут. – Бенджиро удалился, оставив раненого под присмотром лисицы.
– Вот мы и остались наедине, – Такехико откинулся на ящик за своей спиной и расслабился, прикрыв глаза. – Не застесняешься?
– Не-а. Чего стесняться-то? Мы же не влюбленная парочка.
– Верно говоришь. К... Кицунэ-сан, можно задать тебе пару вопросов?
– Конечно.
– Скажи честно, это мир мертвых?
– Не-а. И даже не мир демонов. Мы действительно спаслись и выжили.
– Это слишком невероятно, чтобы быть правдой. Скажи, откуда ты, хитрая лисичка? Из какого скрытого селения? Кто твой хозяин?
– Я потеряна своим хозяином. Он был странным человеком, ненавидевшим людей и создававшим демонов для войны с ними.
– Демонов? Уж не о Хебимару ли речь?
– Ты знаешь хозяина? – выпалила, мгновенно выдавая себя с головой, Кицунэ.
– Знаю о нем не много, но достаточно. Он покупал у нашего селения рабов и пленников для экспериментов. А однажды я участвовал в облаве на одно из его сбежавших созданий. Подозреваю, что побег был подстроен для испытания существа в бою. Это была истинно жуткая тварь. Не человек. Чудовище. А Хебимару – царь демонов. Но ведь тебя еще не изменили?
– Нет... кажется. Я даже никогда не видела демонов своими глазами, только слышала, как хозяин рассуждает о них и то, как демоны рычат... где-то глубоко под землей. Может, я тоже демон... но добрый, честное слово!
Шиноби содрогнулся, вспомнив существо, виденное всего один раз в жизни, но застывшее в памяти воплощением мерзостности и жути. До встречи с ним Такехико тоже не верил в старинные легенды о носителях алой энергии Ци. Ходячий мертвец, гниющий, смердящий и истекающий черной слизью, йома убивал вокруг себя все живое. Растения и мелкую живность – зловонным ядом, а крупных животных и людей – когтями, клыками, ударами обросших черной броней кулаков и лавинами мощнейших боевых дзюцу.
Шиноби Ветра жертвовали собой, чтобы увести этого монстра от мирных поселений. В пустыне, обрушив на чудовище силу четырех элитных боевых групп, им все-таки удалось его уничтожить, но победа далась дорого. И цена была бы еще выше, если бы Хебимару не участвовал в сражении со своим собственным взбесившимся созданием. Творцу монстров удалось на краткий миг взять демона под контроль и заставить его подставиться под удар. Чудовище было разорвано в клочья, сожжено и развеяно пеплом над барханами, но у сражавшихся с ним осталась память о ходячем мертвеце и алой энергии Ци, бушующей над телом демона.